что она течет. Ее заводили унижения и ее бесправность. Вернее то что правила диктовал я. Полностью.
Стоит с ровной спиной у унитаза. Соски остро торчат. Вся такая нежная, сексуальная. Глаза в пол.
Мочусь.
— рот, открой.
Она распахивает рот.
— язык вывали, шлюха.
Выполняет. Покорно. Щеки заходятся краской. Видно, как ее это заводит. И тут же рядом стыд, унижение, отвращение, даже брезгливость.
Я не часто ее пользовал как туалет. И почти никогда не мочился в рот. Я стряхивал. Ее это унижало просто донельзя. Я видел это. Она понимала, что ею пользуются практически как туалетную бумагу и стыд, вперемешку с отвращением заливал ее блаженным возбуждением.
Капли легли на ее язык, немного на губы.
— Вылижи, начисто, шалава.
Она неистово полировала хуй. Старалась...
Двинулся в комнату. Сел на диван. Достал из сумки ошейник. Она сидела передо мной на коленях. В следующий момент ошейник туго сошелся на ее шее.
Пощечина. Еще. Еще. Еще. Она лишь мотает головой из стороны в сторону. Часто задышала.
— что, сука, вся твоя натура наружу? Хочешь боли, тварь? —
— Да, да... Она почти выла. Казалось еще чуть-чуть, и она потеряет сознание.
Ситуация. Когда от нее ничего не зависит, когда она один на один с Хозяином и город не родной практически, и бежать некуда — она полностью погрузилась в свои эмоции и ощущения.
Толчок, она лежит животом на небольшом столике. Руки и ноги я привязал к ножкам. В рот кляп-шарик, крупный, чтобы слюна текла. Представьте милую девушку в таком виде что глухо взывает от каждого удара — с текущей пиздой, по краю рта течет слюна. Она беспомощна, спина, жопа, ноги покрываются ровными яркими полосами. Ее боль лишь усиливает желание. И ее и мое.
Это не было наказание. Это была боль в чистом виде. Этого хотели оба. Каждый получил свое.
Она дрожала всем телом. Мокрые глаза и пелена похоти в них. Частое сбитое дыхание. Лужа слюны на полу. Я перевязал ее ноги, и она сразу будто на автомате вздернула жопу, приподнялась. Сжал ее пизду и она завыла под кляпом, задвигалась. Несколько касаний клитора. Она поплыла. Почти оргазм.
Но я остановился.
Отвязал. Она лежала тихо, на животе, лишь дышала сбито. Смотрела на меня через плечо.
— на спину. Пизду выверни.
Она лежит подтянув ноги, максимально их раздвинув, пизда блестит от влаги.
Вынимаю кляп.
На живот, на лобок льется воск. Она орет. В голос. Не сдерживаясь.
От воска на клиторе, на пульсирующей пизде она кончает. Орет, как умалишенная. Сворачивается клубком в судороге боли и оргазма.
— раком, очко раздвинь.
Она покорно становится раком, раздвигает дырку, чуть качается, будто призывает.
Пристегиваю поводок. Она напрягается. Провожу рукой по пизде, переношу смазку на ее очко, она насаживается на пальцы, стонет.
Ввожу хуй ей в жопу. Она заходится воплем, почти криком.
Натягиваю поводок. Ее голова закидывается назад. Ей неудобно. Это почти удавка.
Ебу ее размеренно, но все сильнее и сильнее. Кольцо ее жопы прелестно обхватывает хуй, он ходит легко, она хорошо готова, старается, двигается.
Ей тяжело дышать, больно, но она терпит, хотя скорее просто не замечает, ее трясет, она подчинена и делает, то чего хочу я.
Кончаю ей в жопу.
Она лежит на животе. Очко красное, растянутое. Течет сперма потихоньку. Она часто дышит. Видно что устала.
— Убери за собой.
Она присаживается передо мной на корточках. Сосет хуй. Нежно, глубоко. Старается. Я не ебу ее в рот, а наслаждаюсь минетом.
Ей нравится, она поглядывает на меня с благодарностью.
Приказываю слизать с пола сперму, что натекла из ее жопы.
Зрелище. Она работает языком. Собирает сперму, глотает.
Наливаю ей вина. Немного себе.
— А мы ведь хорошо развлечемся, милая, в этой поездке?
— Как вам будет угодно, Хозяин.
Из образа она не вышла. Усвоила правило. Приняла игру.
P. S. Ищу рабыню: tyrian-purpur@yandex.ru
