Было очень забавно видеть ее смущение. Перед незнакомыми людьми или от неожиданного приказа. Она настолько привыкла быть покорной, что сделай я лишь кивок головой — выполнит. Она старалась угадать желание, была начеку.
В обычной жизни вряд ли бы кто и подумал, что вот она, именно она, стоит на коленях и может быть так покорна. Безоговорочно.
Умна, не сказать, чтобы картинно красива, но тонко и обольстительно притягательна. Она манила мужчин. Своей яркостью и неприступностью.
Моих заслуг в том, что она стояла на коленях именно передо мной — не было. Так случилось. Мы друг друга понимали. Каждый получал свое. В свободное от темы время вы вполне мило общались на огромное количество общих тем.
Но в этой поездке она будто растворилась в своем желании быть покорной, подчинятся мужчине, как хозяину, жить лишь этим.
Мы оба знали, что так не будет всегда, что это лишь несколько дней, но эксперимент удался, мы доиграли до конца.
Она шла рядом со мной. Со стороны обычная пара. На нее оборачивались, разглядывали. Она улыбалась загадочно.
Еще пятнадцать минут назад она лежала на столе, ноги и руки были привязаны скотчем, рот заткнут ее же белыми стрингами, а поверх заклеен лентой, под жопой подушка. Выпятив лобок, дергаясь, она выла, плакала, а я порол ее грудь, живот, пизду. С оттяжкой, с перерывами. Плетью. Смакуя каждый удар.
Я остановился, она обмякла. Лобок, пизда, грудь — все пылало. Яркие следы плети, свежие, так сказать, раны. Я коснулся пизды. Она напряглась, дернулась навстречу руке, попыталась насадиться на пальцы, но не смогла.
Я тихонько ласкал клитор. Совсем чуть-чуть, поверх и она начала кончать. Быстро и бурно. Ее трясло, она захлебывалась этим оргазмом.
Чуть позже, уже отвязанная, со следами на руках и немного на лице она полировала мой хуй, да с таким усердием, что многим завидовать.
Я залили ее спермой. Вытер хуй о волосы. Я знал как это для нее унизительно, но в этот раз она даже глазом не повела. Она приняла это как должное.
Теперь она шла и улыбалась загадочно. Ее тело горело, каждый шаг отдавался болью, а ей это нравилось. Вот и вся загадочность. Каждое движение напоминало ей о хозяине.
Мы сидели в кафе. Глухая водолазка песочного цвета, чтобы скрыть следы на руках. Она мило болтает, но боится встретиться со мной взглядом. Я знаю, что под этим всем приличием и строгостью лишь тело вещи и шлюхи. Мокрая пизда, торчащие соски, следы порки и желание услужить.
Мы шли обратно, и я решил зайти в аптеку. Купить смазки. Ох как она не любила такое унижение. Ей это давалось тяжело. Что странно. Она могла сосать чужой хуй по приказу, но войти аптеку и купить смазку, да еще выбирать, или в секс-шоп за пробкой — это был ее персональный ад. Как она краснела, мялась, это надо было видеть.
Это всегда было для меня загадкой. Почему в общем-то такая безобидная вещь и так ее смущала и унижала.
В этот раз она тоже вся замялась, но покорно пошла за мной.
Аптека была чуть спрятана во дворе, в ней было пусто. Девушка-провизор мило нам заулыбалась. Очки, тоненькая, светленькая, приветливая.
— Девушка, мы можете нас проконсультировать?
Она уже стоит рядом. Эльвира прячет глаза в пол.
— Какую вы можете анальную смазку порекомендовать, а то вот барышне нужно, а она не знает, чем они отличаются?
Глаза под очками расширились. Щеки залились румянцем и девочка-провизор начала что-то бормотать про охлаждение, боль, какие-то антисептические свойства.
Она была ужасно смущена. Щеки пылали и даже руки подрагивали.
Периодически встречаясь со мной глазами, тут же их прятала.
Две смущенные барышни, и обе из-за ерунды.
— А вы сами какой пользуетесь?
Я улыбался и смотрел на провизора. Она замерла на полуслове и в упор смотрела на меня.
— Я... Я, не...
— Ты никогда не занималась анальным сексом?
И опять этот шок в глазах, испуг, но ведь не уходит, не бьет меня по лицу, не
