спокойствие, эльфийка покачала головой:
— Об этом знаю только я...
— Они не поймали орков?..
— Поймали...
На лице девушки появилось выражение беспокойства и страха:
— Они расскажут... как я буду жить, зная, что другие знают о моем унижении...
Луна закусила нижнюю губу и смотрела с минуту в пол. Затем подняла глаза и тихо прошептала, чтобы никто посторонний случайно не услышал:
— Вам не надо об этом беспокоиться... Их поймали. И я замутнила им память... Они не помнят ни о вас... ни обо мне...
На лице Алины появилось выражение невероятного облегчения, словно гора упала с плеч. Она заплакала, улыбаясь, и обняла Луну:
— Спасибо за это... Ты настоящий друг.
Луна приобняла девушку в ответ.
— Об этом никто не узнает, если вы того не пожелаете, — пообещала она.
Пару дней спустя Алина окрепла настолько, что могла вставать с кровати и ходить. Лекарства и исцеляющая магия помогали ей быстро заживить раны, у нее восстановился здоровый цвет лица, и на щеках заиграл живой румянец. Но хотя ее физическое здоровье входило в колею, ее душевное состояние очень беспокоило близких.
Девушка сидела у окна и безжизненным взглядом смотрела в никуда. Несколько раз Луна заставала ее, прикладывающую нож к запястью и отрешенно рассматривающую его. Когда на Алину надавили, сказав, что ей необходима помощь, она лишь отмахнулась, и объяснила, что просто не высыпается.
Девушка избегала общения со всеми, даже с Луной.
Глядя на нее, Эрик тоже ходил сам не свой. Он пытался поговорить с кузиной, но она лишь отмахивалась от него, и беспечно говорила, что все в порядке, и его вины ни в чем нет. Однако когда он пытался подойти к ней ближе, чем на расстояние вытянутой руки, она всегда находила вежливый предлог держать дистанцию.
На наводящие вопросы отца и кузена, если она вдруг вспомнила что-то, девушка отвечала недоуменным взглядом. Алина понимала, что они догадываются, что она может помнить об орках, и поэтому, чтобы оградить себя от ненужного внимания, она стала вести себя более жизнерадостно. Но Луна прекрасно понимала, что может переживать эта девушка.
За день до приезда ее отца, светлейшего князя Добромира, она пришла к двери ее спальни и постучала. Алина сидела в кресле, подобрав под себя ноги, и читала книгу.
— Войдите, — сказала она, не отрываясь от чтения.
— Это я, — представилась Луна, заходя внутрь. — Как ваши дела?
Алина отложила книгу.
— Нормально.
— Вы ведь понимаете, что Эрик и отец не дураки, и прекрасно осознают, почему вы такая подавленная.
— Они не знают этого наверняка... — Алина захлопнула книгу. — Что мне делать? Я не могу так больше жить! Эти воспоминания убивают меня... Иногда мне кажется, что лучше бы я умерла.
— Не говорите так, прошу вас... Вы не представляете, как они вас любят.
— Любят, — со злой усмешкой повторила девушка. — Отец любит. А Эрик...
— Конечно он вас любит, — возмущенно возразила Луна. — Он не находил себе места... И до сих пор во всем винит себя... Если на то пошло, то вы должны меня винить во всем, ведь это я оказалась в неподходящем месте в неподходящее время... Если бы все можно было вернуть назад, я бы ни за что не сбежала... и вы были бы в порядке...
Алина грустно хмыкнула.
— Я не жалею о твоем спасении... Но и если бы мы не встретили тебя, он все равно разбил мое сердце.
Алина набралась отчаянной решимости и без утайки поведала эльфийке об отношениях с Эриком, и о том, что была влюблена в него сколько она себя помнила. Под конец истории Луна сидела и отчаянно боролась с желанием расплакаться.
— Я вас так хорошо понимаю, — сказала она, вспомнив свою личную историю неразделенной любви к одному прекрасному воину. — Но кто никогда не падал, никогда не поднимался...
— А я не хочу помнить о своем падении, — резко ответила Алина, но тут же сменила тон: — Прости... Это глупо, да?... Ведь столько людей проходят ... Читать дальше →
