В первый раз
Её звали Элизабет. Она была тридцати пяти лет от роду и проработала у нас в семье восемнадцать лет, придя в качестве моей няни. Можно сказать, она заменила мне мать, которую я видел гораздо реже ее. Но я взрослел, и нуждался в ее заботах все меньше и меньше, поэтому постепенно она стала помощницей во всём!
Конечно, по роду своей работы она постоянно находилась со мной в контакте. Начиналось все со случайно увиденного, а потом присутствовало элементарное подглядывание. В те времена мечтой все жизни было желание искупаться с ней или принять душ: потереть ей спинку; поласкать якобы моя мочалкой ее прекрасное тело; потрогать, наконец, влажную и такую нежную кожу! Но, увы, что не дано — то недоступно. А вот спать вместе с ней в одной постели иногда случалось!
Запомнился мне день рождения матери. Мы отдыхали на даче, и она собрала гостей там. Около одиннадцати вечера меня отправили спать и, засыпая, я долго слышал отголоски праздника. Гости решили остаться. Спальных мест на всех не хватало. Элизабет пришлось уступить свою комнату, и она легла со мной.
Я жаворонок. В то утро проснулся с рассветом и обнаружил Элизабет, спавшую рядом со мной! Прошедшая ночь не принесла прохлады было жарко. На ней была одета коротенькая и тонкая кружевная ночнушка. Постынёю, которой она укрывалась, сползла, и ее божественное тело было как на ладони. Налитые груди с большими сосками просто продавливали тонюсенькую эластичную ткань. Я залюбовался ею, разглядывая сквозь белье пленительные изгибы тела. К тому же, самый низ сорочки задрался почти до пупка, открывая ее соблазнительные и таинственно-привлекательные прелести. Сквозь малюсенькие светло-синие трусики был хорошо виден треугольник кучерявых волосиков на лобке. Некоторые из них даже выглядывали из-под кантов с боков. Чуть раздвинутые ноги позволяли рассмотреть ее гладкие бедра, а потом, когда я приблизился, — и рельефные выпуклости ее гениталий. Не сказать, что мне это было незнакомо! Но одно дело — фотографии в журналах и совершенно — другое увидеть такое в реальной жизни! Вдохнуть и ощутить запах женщины, исходящий именно оттуда, из таинственного и такого привлекательного места!
Я не решился ее потрогать, хотя и порывался. Но оконтурить ее выпуклости и впадинки своей ладонью, только чуть-чуть не касаясь ее кожи... дух, захватывало! А еще чувство опасности и недозволенности, которую я нарушал. В один момент мне показалось, что она проснулась! Я замер. Сердце стучало в груди молотом. Даже сквозь ткань и воздушную прослойку я чувствовал жар ее тела. Но ничего не произошло, она спала. Настоящее запрещенное эротическое приключение для того возраста. Да и вся она в утреннем полумраке казалась какой-то нереально-прекрасной застывшей нимфой из сказки. И не подумайте, что я был развратник. Просто, наверное, пришел срок, да и вызвала она у меня скорее неэротические чувства, а желание познания запретного.
* * *
Я помню, как лежал в полудреме в постели накануне своего дня рождения. Мои мысли были далеко. Я думал о завтра. О том, что родителей опять нет дома. Их не будет завтра, а скорее, еще целую неделю. Все как всегда. Дорогие подарки, заменяющие родительское внимание. Кокетство Кати, с которой у нас, по ее словам, «amour», не заходящая дальше робких поцелуев. Одиночество в толпе, и только Элизабет, понимающая меня!
Я всегда восхищался ее прозорливостью или «материнским чутьем» на мою меланхолию. Она всегда появлялась, когда была мне нужна. Подойдет, сядет рядом, погладит по голове или просто молча обнимет, прижимая к теплому телу. И всегда станет хорошо и покойно. В такие минуты понимаешь, что ты не один в этом мире. Она меня вырастила и выпестовала. Именно она сделала меня тем, кто я есть!
И вдруг открылась дверь и вошла она, Элизабет! На ней был коротенький пеньюар и несколько свечей в руках. Она молча прошла по спальне, расставляя и
