на другой конец комнаты и напряженно выдает, что, блин, это нехорошо. Я чувствую себя полным дерьмом, виснет короткая пауза, после которой он заключает: «... это нехорошо, но я дико тебя хочу. Уже давно об этом думаю, жалею, что у тебя нет сестры-близнеца». Поворачивается ко мне и умоляюще смотрит: «Пожалуйста, давай сделаем это один раз, и это останется только здесь и между нами». Я киваю. В следующее мгновение уже дышим рот в рот. Он стягивает с себя и с меня одежду. Мы лежим вполоборота, он кладет мою руку на свой член, в это же время своими сумасшедше длинными, изящными пальцами начинает поглаживать мою пышущую жаром, мокрую киску. Я плюю себе на ладонь, дрочу ему и извиваюсь бедрами, поскуливая от удовольствия. «Шлюшка», — — рычит он, вводя в меня палец, потом вставляет его же мне в анус, затем дает мне его облизать.
— Говори, чего ты хочешь?
— Чтобы ты меня трахал! — постанываю я.
— Где твое место?
После нескольких наводящих на мысль шлепков я догадываюсь, что на его члене.
Он надевает резинку, ставит меня раком, заставляя выгнуть спину, и входит в меня. (sexytales) Я заполнена им и мне нечеловечески хорошо. Он начинает биться об меня, шлепая задницу и пощипывая соски. Я ору от удовольствия, не думая ни о соседях — ни о чем. Я бешено двигаюсь ему навстречу, как сучка, разве что не высунувши язык. Он меня переворачивает, ложится сверху, замедляет темп, мягкие губы посасывают мои. Он не делает ничего особенного, но у нас происходит такая сцепка, что я бьюсь в экстазе, мы вновь ускоряемся и отчаянно тремся, стучим друг о друга, постанывая в унисон. Я кончаю, через секунд десять кончает и он.
Мы продолжаем любить друг друга весь остаток ночи с перерывами на то, чтобы остыть и опять разогреться. Я раскачиваюсь на нем — он насаживает меня на себя. Он дрючит меня на кухне и в ванной, трахает меня в рот и кончает мне на грудь. Он входит в меня сзади, прижимая к леденящему стеклу балкона. Просит потереться киской о подушку, и я кончаю верхом на ней, извиваясь и сжимая свои груди, сразу после чего он остервенело дерет меня, закинув мои ноги себе на плечи. Все как в кино, какого я никогда не видела. Мы засыпаем в объятьях, сплетясь, как животные.
Я просыпаюсь, когда он уже одет, собран, сдержанно приветлив и вежливо отстранен. Выходим из дома вместе, подбрасывает до метро. Пока. Пока.
Виделись после этого пять раз. Не смотрит на меня, но один раз все равно зацепила взгляд исподлобья: глаза — угли. Может быть, это ненависть, а не то, о чем страшно подумать. Чего я больше всего боялась, так это презрения. Его нет. Понимает, что его измена не меньше.
Я люблю своего парня. Я бы никогда не стала встречаться с Гошей. Но все чаще перед глазами мелькает картина: мы живем втроем и по ночам страстно, сладко, судорожно, утомительно любим друг друга. Предыдущая мечта, хоть и при печальных обстоятельствах, сбылась. Так что — кто знает?
