внимание. Завтра приходите сюда к десяти утра. Переоденетесь, и мы приступим к работе.
— А это вообще долго будет?
— Завтра? Нет, часов пять. А весь курс... он индивидуален и для каждого пациента сроки разные. Вы волнуетесь, что все кончиться до нового года и бюджет отвалится? Не переживайте, это можно немного затянуть если захотите, но тогда скажите об этом заранее.
— А вариант, что это закончится через пару недель?
— Процентов девяносто, что нет. Тут же не любители и мошенники, это исследовательский институт и лучшие головы и профессионалы. Здесь работают на результат. Потом результат продается.
Короче ничего я не поняла. Но вот таблетки, будь они прокляты, меня встряхнули по полной программе. Нет, я, конечно, знала про женские возбудители, про влияние на кровеносные сосуды и зуд между ног, но эти таблетки были экстремальной дозой всего и сразу. Едва я пришла в свою комнату, как побежала в душ. Все лицо горело огнем, красные пятна появились под грудью, в подмышках, на руках и ногах. Промежность и большие губки просто распухли и даже шаги тёрли мои волосы по клитору и капюшону. Впервые я завелась от простой ходьбы. В душе я себя трогать не решилась, общая душевая не место для этого. Но вот в комнате я легла в постель, когда еще и девяти не было. Едва мои пальцы легли на клитор, как я со стоном открыла рот, еще никогда он не был таким чувствительным. Моя девочка текла как мочалка, но небольшая боль на губках мне мешала кончить быстро. Растопырив указательный и безымянный пальцы, раздвинув свои губки, средним я начала мять кнопочку клитора. Второй рукой я спустилась чуть ниже, к девственному входу в мое влагалище. Осторожно водя пальцами вокруг плевы, я дразнила себя, вызывая непередаваемый букет новых ощущений. Каждое движение взрывало в моем паху и мозгу по миниатюрной атомной бомбе. Я кончила не сразу, но очень хорошо, все тело трясло, и спазмы еще с минуту выдавливали из меня соки. Я уснула практически сразу, так сильно устала после этого оргазма и волнительного дня.
Утром я проснулась свежая и отдохнувшая. Прямо выспалась как королева. Никаких пятен, никакого возбуждения — все на «отлично». В клинику я прибыла вовремя. Здесь меня опять переодели в длинную ночнушку медицинского покроя и отправили на процедуры. И тут у меня возникли сомнения в моем решении. Уложив меня на каталку мне поставили капельницу и повезли в процедурную. Я поначалу не особо сопротивлялась, но потом стало не по себе. Тело стало слабеть, руки больше не поднимались. Раствор лился прямо в кровь, и сознание все мутнело и мутнело. Завезя меня в операционную, врач прикрыл мои полураскрытые глаза, и мир поглотила тьма.
Я проснулась от какого-то шума. Кто-то громко спорил за дверью, я повернула голову и встретилась взглядом с мамой. Я немного проморгалась, не веря в это.
— Привет Марин, ты проснулась. — улыбнулась мама и завела мою прядку волос со лба за ухо.
— Что ты тут делаешь? — голос был словно чужой.
— Ты четыре дня не звонила, мы решили в гости заехать, тут узнали, что ты на лечении и исследовании. Мы забеспокоились, но нам предложили заехать к тебе и посмотреть, что все нормально.
— А за дверью что происходит?
— Папка твой ругается, какого черта его не спросили и прочее. Уже полчаса спорят. Ну ты не переживай, я на твоей стороне, твой выбор никто не оспаривает, хотя могла бы и сообщить о нем.
— Тут просто ситуация такая...
— Да понятно все, я уже говорила с Галиной Сергеевной и она все объяснила. Здоровье превыше всего, не переживай. Ну, мы наверно по городу прокатимся, магазины посетим и поедем. Ты как выпишешься, позвони, расскажи, что и как.
— Ладно.
В комнату вошла медсестра и сказала, что время приема закончено. Мама поцеловала меня и сказала, что ждет звонка. Когда она открыла дверь, до меня долетела часть разговора отца с врачом. «... Это ребенок, а вы мне этими бумажками
