коренастая девушка, на которой из одежды было только узкое полотенце, обернутое вокруг бедер. Она взглянула на Алису раскосыми черными глазами, даже не стесняясь своей наготы.
— Тебе чего? — спросила девушка с резким азиатским акцентом.
— Меня направили сюда жить, — Алиса показала листок, который дала ей Марина.
— А, шайтан! — выругалась азиатка, — Эй, Феруза, ыды суда!
Через пару секунд рядом с ней появилась вторая, точно такая же, с той разницей, что на второй был халат, завязанный на крепкой талии тонким пояском. Феруза сощурила и без того узкие глаза, но, разведя в стороны руками, освободила проход, и Алиса вошла в комнату.
— Там, — указала Феруза на кровать у окна, сплошь заваленную каким-то барахлом, — Будешь поступать?
— А вы не будете? — удивилась Алиса.
Обе азиатки залились громким отрывистым смехом. Запрокинув головы назад и схватившись за выпяченные животы, они принялись трястись, будто их обеих подключили к электрической розетке. Алиса с удивлением взирала на эту сцену, не понимая, что же так рассмешило этих девиц.
Выждав, пока неожиданный приступ смеха пройдет, она спросила своих соседок о причине такой бурной реакции.
— Дура ты! — без стеснения гаркнула Феруза, скосив глаза на свою подругу.
— Это почему же? — обиделась девушка, — Разве быть образованной сегодня считается неприличным?
— Дура! — повторила азиатка и вновь закатилась гортанным гоготом.
Поняв, что большего из этих идиоток вытянуть не удастся, Алиса принялась устраиваться на новом месте. Она освободила от узлов и тряпок свою кровать, развесила в шкафу одежду, вычистила тумбочку. Соседки перестали смеяться и занялись своими делами — сели пить чай. Девушку, естественно, к своему столу они не пригласили.
Переговаривались подруги исключительно на своём языке, сдабривая его крепкими выражениями, заимствованными из «великого и могучего». Девушка умылась, переоделась и решила немного отдохнуть. Но, вернувшись в комнату, она обнаружила, что соседки без всякого стеснения роются в её вещах.
— Вы что делаете? — возмутилась Алиса, — Зачем залезли в мою сумку?
— Заткныс, курва русская! — процедила сквозь зубы Феруза, — Ыды мыт посуду. Потом комната мыт будищь. Панала?
— Нет, не поняла, — Алиса собрала свои вещи и сунула их под кровать.
Улегшись на постель, девушка вдруг почувствовала, что смертельно устала. Веки налились свинцом, руки отяжелели. Устроившись удобнее на мягкой подушке, она уже через мгновение спала, подложив по голову кулачок.
Что-то жесткое крепко сдавило кисти рук. Сразу же заныли плечи. Алиса открыла глаза и увидела над собой перекошенное от злобы лицо одной из своих соседок. Девушка хотела встать, но её руки оказались заведенными за голову и крепко привязанными к спинке кровати. Дернув ногами, она поняла, что и они тоже надежно привязаны к краям противоположной спинки.
— Вы что... , — хотела крикнуть Алиса.
Азиатка схватила заранее приготовленный тугой жгут из скрученного полотенца и заткнула девушке рот. В руке блеснул тонкий нож, которым Феруза начала медленно распарывать майку, лифчик и трусики своей пленницы. Алиса извивалась и трясла головой, пытаясь сопротивляться, но толстые веревки еще сильнее сдавили запястья и лодыжки, и девушка затихла.
Феруза стащила с Алисы разорванную одежду и бросила её на пол. Присев на край кровати, она схватила девушку за волосы и приблизилась к её лицу почти вплотную.
— Тепэр слющай, сука, — прошипела азиатка, — Тепэр ты будищь дэлат то, што ми скашем. А ишо шас сута придут наши друзя. Они будут ощень рады заняться тапой.
— Ага! — подхватила её подруга и со всей силы ударила Алису в живот.
Девушка взвыла от боли и дернула ногами, но крепкие путы только усилили страдания. Она жалобно замычала, а девицы вновь залились злорадным смехом и стали хлестать Алису по обнаженным грудям и щипать соски. Это
