хотела уже разразиться тирадой по поводу молодежного хулиганства, но, увидев перед глазами красную книжку с золотыми буквами, как куль, осела на стул и растерянно захлопала глазами.
— Не надо ничего запрашивать, — в комнату вошел высокий парень в строгом деловом костюме, — Я — следователь районной прокуратуры Иванов. Вы можете ответить на несколько моих вопросов?
— Д-да-а, — начала заикаться консьержка, — Я всег-да гот-то-ва пом-мочь след-ст-вию.
— Вот и чудно, — следователь сел на стул и достал из кармана блокнот и шариковую ручку, — Итак, начнем. Кто в последнее время приходил к господину Третьякову? Скажем, в течение последних трех-четырех дней?
— Сейчас посмотрю в журнале, — бабища, ехидно улыбаясь, раскрыла толстую тетрадь в коленкоровом переплете, — 17-го в 15.20 Геннадий Васильевич привел с собой молодую девицу. 19-го...
— Какую девицу? — молодой человек уставился на женщину.
— Я фамилиев не спрашивала, — растерянно озираясь по сторонам, залепетала вахтерша.
— Эту? — следователь сунул в нос бабище фотографию Алисы.
— Она, — сдавленным голосом просипела консьержка, — Точно она. Пришла, вся такая, в короткой юбке, сиськи огромные, морда наглая.
Человек в костюме скосил глаза на Марину. Девушка пожала плечами и коротко кивнула. Следователь снова повернулся к вахтерше.
— Когда она ушла? — быстро спросил он.
— Ха! — бабища растянула губы в улыбке, — Она еще там. Я же говорю, сиськи — Во!
— Ясно, — молодой человек передернул плечами, — А что было 19-го, то есть вчера?
— А-а! — консьержка снова полезла в журнал, — 19-го в 10. 30 к господину Третьякову пришли трое мужчин. Я была предупреждена и впустила их. Они пробыли у Геннадия Васильевича два с половиной часа, а потом ушли. Я видела, как они сели в черный фургон и уехали.
— Кто они, Вы, конечно, не знаете? — спросил следователь, — И номер тоже не запомнили.
— Почему не знаю, — обиженным тоном сказала бабища, — Это коллеги Геннадия Васильевича по научной работе. А нумер... Нет, нумер я не видела. Ну, черный фургон, длинный. Там что-то не по-нашему написано было. Да кто их разберет сейчас! Понапишут черти-чего!
— Как они выглядели? — почти крикнул молодой человек, — Описать их сможете?
— Да как? — женщина замялась, — А, у их был большой ящик. Видать, тяжелый.
— Какой ящик? — следователь заметно напрягся.
— Ну, такой, длинный, — бабища развела руки в стороны, — Вот она бы туда влезла.
— Кто она?
— Да эта, с сиськами! — женщина состроила обиженную мину.
— А когда уходили, — парень встал со стула, — Ящик при них тоже был?
— Да, был, — вахтерша уверенно кивнула головой, — Им же он для работы нужен. Погрузили в фургон и уехали.
— Для работы нужна девка с сиськами? — усмехнулся следователь.
— Это я так, — отмахнулась бабища, — К примеру.
— К примеру. Спасибо, — следователь протянул женщине руку, — Вы нам очень помогли. Сейчас мы поднимемся к господину Третьякову, а с Вами останется наш сотрудник. Ну, так, на всякий случай. Костя, посиди здесь.
— Понял, — буркнул Костыль, усаживаясь рядом с пультом внутренней связи.
Лифт оказался вместительным, и вся компания за несколько секунд поднялась на двенадцатый этаж. Они остановились у массивной обитой нержавейкой двери и прислушались.
— Ни хрена не слышно, — прошептала Марина, — Чё делать?
— Звони, — парень в костюме подтолкнул к двери Ксюху, — Ты из нас самая приличная.
Девушка решительно нажала кнопку звонка. Двое ребят сразу же встали по бокам и приготовились ворваться в квартиру, как только дверь откроется. Защелкал замок, и в дверном проеме появилось размалеванное личико девицы. Ребята рванулись вперед и чуть не смели её с ног.
— Чё за дела? — заголосила девица, — Чё надо? Гена-а!
— Слышь ты, корова силиконовая! — к девице подступил рослый парень в круглых очках, — Захлопни пасть, дура!
— А чё такое? — не унималась Лиля, —
