опустившись до конца, замереть, пытаясь свыкнуться с новыми ощущениями.
— Сереженька,... Сережа.... .. — скорее прохныкала, чем прошептала девушка, и быстро поднявшись, насадилась на заблестевший от соков член снова. Сейчас ей не нужна была нежность, и парень это почувствовал. Его руки сильно, до боли сжали упругие Олины грудки, и, немного поиграв с сосками, скользнули вниз, опустившись на попку девушки, побуждая ее двигаться, задавая ритм.
Неспешные, осторожные движения Оли все ускорялись, становясь резкими, похожими на безумную скачку, превращая стоны в крики. Когда же девушка начала кончать, Сергей, не разрывая соединения тел, легко подхватил содрогающуюся в сладких конвульсиях, едва понимающую, где находится, Олю и уложил ее спиной на стол. Прервавшаяся было любовная игра, больше похожая на схватку, продолжилась вновь, и теперь уже Сергей буквально вколачивал свой член в покорно раздвинувшую ножки девушку. Только в этот раз, когда жалобный полукрик-полустон возвестил, что Оля снова достигла оргазма, он, хрипло зарычав, присоединился к ней, заливая спермой «киску» девушки.
У Оли не было сил даже двинуться: всем телом завладело странное, но приятное опустошение. Так... так хорошо ей не было никогда раньше. Но никогда не было и так стыдно. Девушка представила, как выглядит со стороны: голая, обессилевшая, с раздвинутыми ножками и сочащейся спермой «киской», на собственном письменном столе, среди тетрадей и книг. А еще ножки поддерживает парень, чей член до сих пор остается ней. «Да, подруга, идешь на рекорд. Еще пару дней казалось, что большей глупости натворить невозможно. Оказалось — для тебя нет ничего невозможного». Между тем молчание затягивалось.
— Я... Мне нужно в душ, — Оля робко улыбнулась все еще нависающему над ней Сергею.
Парень неохотно отстранился, и когда его член вышел из нее, Оля почему-то испытала сожаление, словно разорвалась какая-то важная ниточка.
— Раз нужно — пойдем, — парень легко подхватил девушку на руки и направился в ванную комнату.
— Стой! Да стой же, я сама пойду, — все возгласы были проигнорированы, а попытки освободиться — вряд ли даже замечены, и вскоре девушка была аккуратно поставлена под теплые струи воды.
— Может, выйдешь?
— И не подумаю, — в руках Сергея появилась бутылочка с гелем и губка, — А теперь — стой и не вертись.
И вот теперь парень вновь стал удивительно нежным. Оля блаженствовала, ощущая, как кожа медленно покрывается слоем пены, а сильные, умелые руки мягко, но настойчиво ласкают каждый миллиметр ее тела. Невольно она вновь ощутила себя неопытной девочкой. Сопротивляться, спорить и даже стыдиться своей наготы и беззащитности не осталось ни сил, ни, самое главное, желания. И даже когда шероховатые мужские пальцы начали намыливать ее самые интимные местечки, Оля лишь немного раздвинула ножки, и постаралась сильнее прижаться к ласкающей ее руке, за что и заработала шлепок по уже намыленной попке.
— Я же сказал — не вертись, — по лицу Сергея невозможно было сказать, играет он, или сердится всерьез, — Какая непоседливая девочка, не можешь даже минуту постоять спокойно.
Он говорил что-то еще, но Ольга уже не могла разобрать слова: пожар, недавно сжигавший ее, толкающий безумные вещи, разгорелся с новой силой. Словно утопающий за соломинку, она ухватилась за поглаживающую ее ладонь.
— Сережа,... пожалуйста,... пожалуйста...
Когда спустя несколько секунд Сергей вошел в нее, на этот раз осторожно, словно действительно в первый раз, девушка смогла лишь застонать, и со всех сил обхватить парня за шею, словно боясь, что тот исчезнет. А дальше все смешалось: теплые струи воды, хриплое дыхание Сергея, неспешное движение члена внутри нее, ее собственный ликующи крик, когда мир наконец взорвался миллионами сверкающих искр, ненадолго отправив девушку в сладкое забытье.
Когда мир, наконец, перестал вращаться,
