— А мой бывший парень любит наблюдать мой секс с моими мужчинами.
Вот это откровение от моей подружки!!! А я-то буквально накануне до такого откровения моей подруги планировал и расставаться с ней. Мне-то она уже виделась, ну как серенькая любовница. Нельзя сказать, что разонравилась... Просто я нутром чувствовал, что иду с ней в графике, который я уж и не выдерживал.
Но и отказать от неё всё же, ну никак не могу. Секс — это сильнейший наркотик. Вот вижу её, и превозмогая ломоту в яйцах, откладываю признание, что мол ухожу от тебя.
Конечно, она всякий раз появляется в новых нарядах, брошках, бусах. Ну а я, как джентльмен должен же сказать пару слов об её изумительнейшей красоте. А как после этого говорить цветущей женщине гадости? Вот и получается, что напротив, все больше и всё чаще мы признавались друг другу в любви. И расставание всё затягивалось и затягивалось.
И секс наш не затухал, а всё наращивался и наращивался по своей частоте и необычными находкам. А ей всё больше и больше надо. Она как-то признавалась, что её прошлый любовник был истощён от её любвеобильности. В общении со мной она мне так же призналась, что боится признаваться хорошему ёбарю, что ей нужно куда уж больше, чем даже супер-хороший любовник хотел бы от неё.
— Но я не шлюха. Нет совсем не шлюха. Я хочу быть так же любимой, как и любая девчонка.
От такой фразы моей любовницы у меня пропал настрой завязывать с ней эту затянувшуюся интрижку. К этому моменту мы с ней уже месяц как встречались. И встречались фактически ежедневно.
Ещё и при первых же встречах, она мне рассказывала о тех или иных своих сексуальных похождениях. И как правило эти рассказы проходили через пол часика — часик после того как наш собственный бурный и продолжительный секс заканчивался.
Сперва я думал, что девка просто любит поболтать. Я тогда даже и не догадывался, что это по-сути стимулирующая игра. И способ как меня раззадорить. И мне дать отдохнуть дать не навязчиво меня вновь возбудить на новые сексуальные подвиги.
Она в этих рассказах вообще не упоминала ни имён, ни времени, и Место-Имений. Но в деталях и нюансах говорила об словах-любви, об эмоциях, об одежде, о погоде, об знаках-пред начертаний и прочих бабских мелочах. Что не создавал никакого труда мне для самого себя вычислить, кто, когда и сколько раз трахал её, ну «как бы её подругу». И о Господи! Да ведь вытекало и такое, что и трахает её кто-то и параллельно вместе со мной?! Мне хватило ума — не высказать эту догадку...
Я был бы крайне нетактичным, ну если бы стал выяснять и выявлять конкретику в её рассказах. И потому поддавался её НЕГЛАСНОМУ самому наиглавнейшему постулату — рассказ выслушать, возбудится-по-новому и вот они понеслись новые бурные часы любви.
Она никогда не повторялась. Казалась, что она выдумывает. Но-но-но та или иная конкретика всякий раз выдавала в этом романтическом лепете то или иное совпадении с её бытовой реальностью.
А что мужикам и надо — чуток мысленно перепроверить показания — и охренеть — это реальная же Санта-барбара. И к тому же — порно-вариант. А чуть позже в наших посиделках-после-секса стали даже и фотки появляться. Бля... Умела же меня удерживать «от побега». И, бля, умела же поднимать моего бойца для «второго дыхания», «второго раунда секса», «второго фронта».
Если бы её последующие рассказы были бы рассказаны при первых встречах — то у меня было однозначное мнение — Во, блядище! Вот это шлюха, пере-ёбанная! Но её самые первые рассказы были «очень невинные». Такое не наигранное, такое реальное краснения щёк, от реально переживаемого ею сейчас стыда, мол, и что это она тут «ТАКОЕ рассказывает»?
Никакого артистизма. Я видимо был очень БЛАГОДАРНЫМ слушателем. И эти последующие сексуальные подвиги были моим искренними актами благодарности за её смелые откровения. Но вот когда последовала вот эта с-ного-сшибающая фраза:
—
