физиономию этого похотливого козла, который... демонстративно не обращал на меня ни малейшего внимания! С того самого для, когда Олег, напряженный, словно ныряльщик перед прыжком в бездну, выспрашивал, что ... же я думаю о судьбе, мы ни разу не говорили и даже не оставались наедине. А ведь я пусть и не первая красавица в классе, но уж точно не чучело. Всеми силами делая вид, что меня его показное равнодушие нисколько не задевает, я днем вела себя как обычно, а ночью — долго лежала без сна, ревя в подушку, и стараясь не думать о том, что сейчас Олег, возможно, обнимает очередную девушку, которая завтра, пряча следы засосов, будет счастливым голосом по секрету делиться сладостными воспоминаниями.
Не добавляло мне спокойствия и то, что произошло еще несколько угонов дорогих иномарок с новейшей сигнализацией, и все — у родителей наших учеников. Где-то на городской окраине полыхнул ярким бензиновым пламенем ангар, в котором власти после тушения пожара наши обгоревшее оборудование для разборки машин. Городские новости пестрели сообщениями о войне банд, а репортеры с блестящими от азарта глазами пространно вещали о череде кровавых столкновений. Каждый день, входя в класс, я с облегчением находила глазами склонившуюся над конспектами темноволосую фигуру: в этот момент я была готова простить все обиды, реальные и мнимые лишь за то, что он цел, и даже не подозревая о моих страхах сидит в соседнем ряду.
И лишь иногда мне казалось, наверное от нервов, что я ловлю на себе его внимательный, пронизывающий до костей взгляд, из которого в такие моменты исчезала угроза, и оставалось только тепло, заставляющее мои щеки краснеть а дыхание учащаться. Но стоило мне попытаться поймать взгляд Олега, как тут же все мечты рассыпались призрачными осколками: почти всегда парень в это время смотрел совсем в другую сторону.
Не знаю, и даже не берусь предполагать, куда бы это завело меня дальше, но в один из дней Олег просто не пришел на занятия. Всю первую пару я, лишь для вида водя ручкой в конспекте, гипнотизировала взглядом пустое место, словно надеясь, что вот сейчас я моргну — и он окажется там. Вторая пара прошла также, только теперь я не стала даже пытаться притворяться прилежной ученицей. Вместо третей пары отправилась в кабинет к нашему куратору и поражаясь собственной наглости заявила, что так как Олег Звягинцев заболел, советом учащихся я делегирована передать ему перечень тем для изучения и коллективное пожелание скорейшего выздоровления. А значит мне нужен его адрес.
Олег оказался прописан в аварийной «хрущевке» на самой окраине города, с которой какие-то «добрые люди» еще и умыкнули табличку с адресом, благодаря чему к нужному мне подъезду я вышла лишь в подступающих сумерках. Потом — долго жала на звонок, слушая доносящиеся из квартиры парня трели, упорно не желая верить, что за дверью никого нет. Снова на улицу я вышла уже в полубреду от усталости и беспокойства. Можно ли сказать, что тогда я заблудилась? Вряд ли: так говорят о человеке, сбившемся с пути, а я с самого начала не знала куда и зачем иду по этим разбитым, окруженным промышленными зданиями и старыми развалинами улочкам.
— Оппа, девушка, а закурить не найдется? Нет? Тогда давай, иди сюда, мы тебе сами закурить дадим. И еще что-нибудь дадим, чтобы ротик не пустовал, — выросшая вокруг меня словно из-под земли компания вырвала меня из задумчивости. Я смотрела на четверых мужиков, широко улыбающихся мне прокуренными улыбками без страха, еще не понимая, как сильно попала. В моем уютном мирке таких не было. Но тут один из мужчин протянул руку, и схватил меня за воротник.
— Чего пялишься, шмара, пошли, мля, будешь плату за проход отрабатывать! Или ты... — договорить он не успел. Черная тень за моей спиной вдруг сгустилась, ожила, превратившись в стремительно приближающуюся фигуру, и державший меня мужчина отлетел прямо на своих
