старший лейтенант.
Как ни странно, все обитатели обезьянника разом замолкли.
Хозяин был высокого роста и крепко сложён. Его вид наводил страх на любого, в отличии от пузатого майора, с лысиной на макушке.
Старший лейтенант вышел на центр комнаты и начал говорить.
— Дебоширы и безпредельщики, алкоголики и тунеядцы, сегодня у вас счастливый день. Мы привели вам отменную шлюху.
— Отличная шлюха, товарищ лейтенант, — раздалось из-за решётки. — Спасибо.
— Молчать, — прервал хозяин.
Он взял меня за руку и поставил перед собой.
— Сегодня она обслужит вас, всех и каждого. Обслужит всеми своими дырками. Поверьте, умения ей в этом не занимать.
— Даже в жопу даст? — вылупил глаза один красноносый пьяница.
— Даже туда, — подтвердил хозяин и продолжил. — Не спрашивайте за что и почему, просто делайте с ней всё, что хотите, только без побоев, мы проконтролируем. Не волнуйтесь за неё, она грязная шлюха и прекрасно осознает на что подписалась. Ей это даже нравится, можете убедится сами.
Хозяин подтолкнул меня к решётке.
— Покажи им свои дырки, — будничным тоном приказал он.
Признаюсь честно, я просто обожала показывать всем свои дырочки. Это было для меня любимым занятием. Когда меня просили раздвинуть ноги или показать свои дырки, я с огромным удовольствием делала это без пререканий. Помню ещё молодой девчонкой, я заигрывала с деревенскими парнями, щеголяя в белой, до безобразия короткой юбке, и конечно же без трусиков. Я вечно задирала юбку, показывая всем свою прелесть. Неудивительно, что меня перетрахали все парни из деревни. Я любила раздвигать перед ними ноги и смотреть на их ошалевшие лица. Становясь старше это привычка не куда не делась, я постоянно выбирала различные позы, чтобы открыть взору мужчин свои дырочки во всей их красе. Именно таким образом я и оказалась здесь. Решила продемонстрировать свою мохнатку молодым пацанам.
Сейчас, находясь в обезьяннике, в метре от рук, заключенных, я нагнулась раком и развела полужопия в стороны, тем самым открыв отличный вид на обе мои грязные дырки. Мужики в клетке застонали и сильнее начала протягивать руки. Это меня позабавило и тогда я вошла в кураж. Начала трясти жопой и пару раз шлёпнула себя.
— Это шлюха, нас дразнит, мужики, — сказал один из веселых пьяниц.
— Ну попадёт она к нам, во все дырки напихаем, — теперь уже один их драчунов гопников.
Ситуация, что я попаду к ним в лапы, и они меня грубо возьмут все вместе, дико возбудила меня, и моя вульва заныла от желания.
Наконец я выпрямилась, скрестила руки на груди и сказала заключенным:
— Отойдите на два метра от решётки и не подходите пока я не скажу.
— С чего вдруг?
— Опять дразнишь, шлюха!
Я повернулась на хозяина и взглядом дала понять, чтобы он мне помог.
И он помог.
— Делайте, что она говорит!
— Ну ладно.
Его слова заставляли людей подчиняться. Сильнейшая харизма у моего лейтенанта-хозяина.
Когда все отошли на положенные два метра, я повторила:
— И не подходите, пока я не скажу.
— Замётано, красотка, — сказал один парень из-за спин сокамерников.
Я медленным шагом подошла вплотную к решётке, посмотрела всем в глаза, затем залезла на саму решётку, поставив босые ноги на стальные прутья, располагающиеся горизонтально внизу. Таким образом я оказалась висячей на решётке, стоя на прутья, в полуметре от пола. Моя пульсирующая вульва оказалась прижатой к одному пруту. Ноги широко расставлены, руки держатся за прутья над головой. Сиськи проскользнули между прутьев. В такой позе, распятого паука, я начала тереться пиздой об стальной прут. Не могла вытерпеть. Мои действия сопровождались томными вздохами. Я видела, как были напряжены обитатели «обезьянника», у них были сжаты скулы и кулаки, сексуальное напряжение всё росло.
Наконец, увлажнив стольной прут, я прекратила тёрку. Выждав пять секунд я дала команду.
— В бой
