... ко мне.Пошатываясь, освобождённая Зая, прямо держа спину, прошла на своё место за столом. Девчонки сочувственно загомонили. Но Зая только отмахнулась от них, ковыряясь в своей тарелке. Не доев свой завтрак, она встала из-за стола и прошла в кабинет Мадам. — Так, ты здесь, — утвердительно проговорила Мадам. — Давай-ка, ложись на живот, вот сюда.И Мадам провела девочку в соседнюю комнату, где у Мадам стоял массажный топчан с отверстием для лица. Зая легла на него, а мадам достала странный сосуд из керамики очень старого вида. Открыв его, Мадам выпустила наружу необычный резковатый запах каких-то трав. Зачерпнув на руку крем, Мадам стала втирать его в красную кожу девочки. И тут же, где только прошла рука хозяйки пансионата, утихала боль, облегчение разливалось по спине девочки. Краснота уходила. Приятность расходилась волнами по телу девушки. Мадам методично растирала крем по коже Заи. Растерев странный крем, Мадам поменяла баночку и начала втирать ещё один крем, с не менее странным запахом. Это крем кружил голову, будоражил, заставлял кровь быстрее нестись по сосудам. Мадам не ограничилась только спиной, она намазала и ноги, и руки Заи, попросила перевернуться на спину, подложив валик под голову, она стала растирать и живот, и грудь девушки. Крем оказывал такое действие, что Зая возбудилась, её соски встопорщились, загорелись щёки, кровь прилила к низу живота.Мадам, кинув взгляд на лоно девушки, удовлетворённо отметила, что оно влажно блестит. Зая не находила себе места. Возбуждение волнами расходилось по телу, заставляя изгибаться и двигаться по топчану. Внезапно она села и рывком прижала Мадам к себе, ища её губы и, найдя, впилась поцелуем в сладкие губы хозяйки. Поцелуй оказался страстным, Зая неистово целовала Мадам, и та ей так же отвечала. Вскоре на Мадам не оказалось никакой одежды (все её шортики-маечки полетели на пол), а под Заей маленькой лужицей блестели её выделения. Мадам тоже почувствовала, как и у неё стало мокро. Возбуждение девочки резко передалось ей. Девушки неистово целовались, порой даже покусывая губы, отчего они попунцовели. Они и сами не заметили, как от поцелуев перешли к более раскованным ласкам. Их руки ласкали тела, не пропуская ни сантиметра тела, даря касаниями жгучее наслаждение. Мадам, сама себе удивляясь, таяла под напором Заи, и вскоре оказалось, что Зая уже что-то творит у Мадам между ног, отчего Мадам сразу стало жарко. Зая орудовала языком в лоне Мадам, быстро касаясь губ, она жалила Мадам в самое сердце. И жаркий оргазм не заставил себя долго ждать, огненным фейерверком расцветая у Мадам в голове и теле...Потом и Мадам дарила ласки Зае, и Зая Мадам, снова и снова. Весь день провела Зая у мадам в кабинете. Обед и ужин они съели, не выходя из него. Действие крема было столь сильно, что Зая не успокоилась и поздно ночью. Выходя около полуночи из кабинета, она увидела горничную Грету. — А, это ты! Подожди! — Зая схватила Грету за руку. — Госпожа, я не виновата, я действовала по приказу. Вы же видели, я не порвала вам кожу! — Да не бойся, я не в обиде. Пойдём со мной, — и Зая повела, почти не сопротивляющуюся Грету, за собой.Прислуга жила в отдельном флигеле, рядом с которым была конюшня. А в конюшне было помещение с сеном. Вот туда-то и потащила Зая Грету. Действие крема ещё не кончилось, и Зая была бодра и раскованна, ей хотелось всем дарить добро и счастье. Грета ещё не сняла свою одежду горничной, состоявшей из маленькой юбки и топика.Попав в конюшню, Зая резко толкнула Грету на сено и прыгнула следом. Впившись в губы Греты, Зая стала страстно целовать горничную, попутно срывая всё то немногое, что было на ней. Вскоре Грета осталась совсем голая и ярко светящаяся на фоне жёлтого сена своей смуглой, почти чёрной кожей. Маленькие груди с темнющими вишнями сосков призывно вырывались вперёд, чтобы обратить на себя внимание, что и
