ноги. У Лазара от удивления округлились глаза. Он вскарабкался на балкон и прыгнул вниз, размахивая своим мечом.
— Кажется, у нашего юноши появились новые силы, — усмехнулся Гант.
— Он справится, — уверенно ответила Дария, кидая Горну свой меч.
Тот ловко поймал его и описал замысловатую петлю в воздухе. Граф взревел, как свирепый зверь, учуявший запах крови, и бросился в атаку. Но Горн был начеку. Отскочив назад, он нанес косой рубящий удар, и рубаха противника окрасилась в багряный цвет. Лазар вынужден был отступить. Но юноша не думал давать ему передышку. Он наступал, нанося удар за ударом, загоняя противника в угол.
Чувствуя, что скоро будет прижат к стенке, Себастьян сделал отчаянную попытку вырваться из западни. Схватив свой меч обеими руками, он занес его над головой, тем самым полностью открывшись. Горн сделал шаг вперед, и когда клинок соперника начал опускаться, быстро перекинул своё оружие в левую руку и нанес сильный и точный удар в грудь.
Граф замер на мгновение и разжал пальцы. Оружие выпало из рук.
— Я тебе как-то говорил, — Горн схватил брата за горло, — Что за всё нужно платить. Сегодня — день платежа.
Резко выдернув меч из груди Лазара, юноша отпустил слабеющее тело, которое медленно стало сползать по стене на землю. Отплевываясь и стирая с лица пот, Горн направился к друзьям, даже не обернувшись, чтобы в последний раз посмотреть на своего родного брата.
Рука Лазара потянулась к поясу.
— Берегись! — крикнула Дария, но Горн уже услышал свист кинжала.
Как заведенная чьей-то рукой юла, он повернулся вокруг своей оси и сумел перехватить брошенный в него нож. Используя инерцию собственного тела, молодой человек резко выпрямил руку, и клинок, сверкнув в лучах заходящего солнца, по самую рукоятку вошел между глаз Себястьяна.
Тот дернулся, раскрыл рот, будто хотел что-то сказать на прощание, и обмяк, уронив подбородок на грудь.
— Кончено, — выдохнул Горн, — Собаке — собачья смерть.
— Что теперь? — спросил Гант.
— Что с принцессой? — Горн огляделся по сторонам, — Она цела?
— Кто? — воскликнула Дария, и её глаза округлились.
— Ливию спасти удалось? — юноша уставился на друзей.
— Её Кулл увез, — буркнул Гант, — К Голубому озеру.
— Слава Богам! — выдохнул Горн, — Тогда и нам пора в дорогу. Ты со мной?
— Мы с тобой не поедем, — ответил Гант, — У нас с Дарией другой путь.
— Значит, «король» сдержал слово, — улыбнулся молодой человек.
— Нет больше рабыни. Нет больше свирепой гладиаторши Дорны-Сатаны. Теперь есть любящая и ласковая жена старого бродяги. Есть Дария, и я этому очень рад.
— Я тоже рад, — улыбнулся Горн.
— И этот вечер я предлагаю провести у одноглазого Флина, — вмешалась женщина, — «Циклоп» и «Акула» любезно согласились доставить туда наши пожитки. А заодно, Вы, господин Лазар-младший, расскажете нам, кто же такая Ливия, и почему Вы так упорно пытались её спасти.
— Нет больше господина, — юноша принял величественную позу, — Есть ваш преданный друг Горн.
— По этому случаю не мешало бы выпить эля, — заметил Гант, — Едем?
ПРИНЦЕССА ЛИВИЯ
— Эта история началась, когда мне удалось выбраться из той сточной канавы, в которую меня так опрометчиво щвырнули люди Себастьяна, посчитав мертвым. Немного подлечившись и набравшись сил, я двинулся на поиски моего брата. Отец всегда говорил мне, что мужчина всегда взыскивает долги, иначе он потеряет своё лицо.
Я колесил по свету, бывал в разных областях, видел голод и разорения, оставленные этой бессмысленной войной, унесшей столько жизней и причинившей страдания. И однажды, сидя в одной грязной таверне, я случайно услышал разговор двух крестьян. Они сетовали на разорение, голод. А потом один из них, хлопнув приятеля по плечу, сказал следующее:
— Не горюй! Подумай лучше, что нашей принцессе еще хуже. Ведь она захвачена в плен и обращена в рабыню. А человек,
