потом все уверенней. Думаю, в конце 80-х в возрасте 16 лет мало кто умел целоваться. Неосознанно я обнял Риту за талию, а потом опустил руки чуть ниже и нащупал начинающуюся ложбинку между ее ягодиц. Рита перестала целоваться:
— Пойдем к реке, — сказала она. Мы двинулись дальше. Идти было неудобно, так как член мой колом стоял в штанах. На берегу мы сели на перевернутую лодку и опять стали целоваться. Одной рукой я приобнял Риту за бедра и как бы невзначай положил ладонь на ее упругую ягодицу. Она не отстранилась, как бы не замечая моей руки на своей попе.
— Ты мне нравишься... очень, — сказал я.
— И ты мне, — ответила Рита. — Так какое у тебя второе желание?
— А ты не обидишься? — спросил я.
— Не знаю... Но сразу предупреждаю — раздеваться я не собираюсь.
Я набрался смелости и сказал:
— Хочу тебя поцеловать...
— И только? — улыбнулась она.
— ... в попку!
— Что?! Ты что дурак?
— Ну... просто у тебя такая классная попа! Я только разок!
Даже в темноте было видно, как краска залила лицо девушки:
— Ты точно чокнутый!
— Может быть! Но это мое второе желание!
— Ну, ладно, — после недолгого раздумья согласилась Рита, — только один раз и снимать штаны я не буду!
— Хорошо! — кивнул я. Рита встала с лодки, повернувшись ко мне спиной:
— Давай, только быстро!
Я опустился на колени позади нее и положив руки на аппетитные ягодицы, стал целовать упругие булочки.
— Ну, все... хватит, — сказала Рита, но я отметил, что она не очень то спешила отстраниться. Я с сожалением поднялся.
— Пойдем, уже поздно, как бы тренер не заметил! — сказала Рита и опять взяла меня за руку. Этот факт меня порадовал, так как означал, что девушка не обиделась, а может быть ей даже понравилось. Я проводил ее до корпуса.
— Ну, пока, — сказала Рита и чмокнула меня в щеку.
— Пока, — сказал я.
Я уже отошел на несколько шагов, как вдруг услышал громкий шепот Риты:
— Андрюш!
— А? — отозвался я.
— Иди-ка, — она поманила меня пальцем. Я подошел. К моему изумлению, Рита повернулась и, отпятив сою очаровательную жопку, сказала:
— Давай еще разок!
Я с готовностью наклонился и приник губами к ее попе. Мял ее и целовал это сокровище, пока Рита не отстранилась. Мы поцеловались в засос. Я чувствовал, как горело лицо девушки.
— Ну, все, пока... — отстранила меня Рита и добавила, — до завтра.
По пути в комнату я зашел в туалет. Мне хватило всего несколько движений, чтобы разрядить мой изнывающий член.
На следующее утро я встретил Риту на завтраке. Она незаметно подмигнула мне и улыбнулась.
— Че, Андрюха, помацал вчера страшненькую? — шепотом спросил Илюха.
— Ни чего она не страшненькая! — ответил я.
— Нет, нет! Так просто — ничего особенного! — кивнул Илюха и заржал.
— Придурок!
— Ну так помацал или нет?
— Не твое дело.
— Ну ладно, не дуйся! — примирительно сказал мой друг.
Еще ночью у меня созрел коварный план, как раскрутить Риту на что-то большее чем поцелуи задницы через штаны. Вино нам поставлял сторож лагеря Семеныч. Ночью он охранял территорию, хотя наверняка спал у себя в будке, а днем возил кое-какие продукты из деревни в столовую лагеря на своем «Муравье». Такса у него была просто грабительская — за две бутылки вина, третью он брал себе, но других вариантов не было. После утренней тренировки я подошел к нему:
— О! Спортсмен! — приветствовал меня Семеныч, — Винишка?
— Да, четыре красного, — ответил я.
— Ну тогда с тебя... — Семеныч подумал секунду... — Семь двадцать!
— Грабитель ты, Семеныч!
— Щас обижусь! Ну ладно, давай семь целковых и по рукам.
Я отсчитал деньги.
— Вечером заходи, после ужина, — сказал Семеныч, пряча деньги в карман засаленных штанов.
Две бутылки я взял для компании на вечер, а две спрятал на берегу реки под кустом, недалеко от территории лагеря.
... На ужине мне удалось незаметно сунуть Рите записку: «Прогуляемся вечером к
