помогали им. Ведь для них я тоже был «как сын». Да и, как для моих, так и для них это была первая проба, следом подрастали еще дети. И уж, ничего удивительного в том, что рядом со мной сразу оказалась Розалина, ну кто еще, как не сестренка, раз нет любимой девушки, которая будет провожать в армию.
Вечер проводов особо романтичным назвать было сложно. Много водки, много советов от тех, кто уже отслужил. Мальчики пьяно тискающие во время танцев девочек, многократное повторение «тогда тоже все было записано снегом, мы писали на этом листе повесть». В общем, романтика тех лет, конечно же, присутствовала. И вот, на один из медленных танцев я пригласил Розалину. Тогда, в танце я вдруг почувствовал, что она девушка. Но я был выпивший, и ничего удивительного в том, что я вдруг почувствовал в сестренке девушку, не было. Удивительное было потом, когда все гости разошлись, а я прилег на пару часов вздремнуть на веранде. Наутро предстояло ехать в военкомат. В ту ночь ко мне пришла Розалина. Не знаю, как она ускользнула от своих, дома, а ко мне в веранду забралась просто потому что дом и не был заперт. Мы ничего с ней в ту ночь не делали. Просто, она забралась, прямо в одежде ко мне под одеяло, и мы лежали и разговаривали. За окном уже рассветало. А я, хоть и у меня был железный стояк, не смел обольщаться своей сестренкой. Затем, она просто также тихо, как и пришла ускользнула, такая невинная и красивая. А я подумал, «какая замечательная сестренка у меня растет».
Все два года мы переписывались. Она писала мне все местные сплетни, и я знал обо всех, или почти всех похождениях моих одноклассниц.
После моего возвращения, мы увы, встретились только как брат и сестра. Хотя, за два года она действительно стала красавицей. И я уже понимал, не будь она моей сестренкой, я бы не был прочь за ней поухаживать. Тем не менее, она была моей сестренкой.
Последующие годы, хоть и были очень значимы для нас, не особенно много изменили в наших отношениях. Я, пользуясь прерогативой «послеармейского», без труда поступил в на учебу (описывать не буду, скажу только, обязательная очная часть составляла два года, и это была не совсем гражданка), и уехал. Она же, после школы смогла поступить в медицинский институт. Мы снова только переписывались. Каникулы у нее, и отпуска у меня не совпадали. За те годы нам так и не удалось встретится. Наша встреча после долгой разлуки состоялась, когда я наконец-то вернулся в Город, туда, где она и училась. Она уже закончила третий курс, даже подрабатывала медсестрой. Родители и родственники были далеко, в поселке за полсотни километров. И с первого же взгляда на нее я понял — я без ума от этой девушки. Мне хотелось, где-то, в глубине сознания и фантазий, как можно быстрей снять с нее все, и сделать ее своей. Но! Она была моей сестренкой.
Возможно, с той встречи, когда я принес шампанское и цветы, отношения между нами в чем-то изменились. Как Розали однажды сказала, она в тот день жалела, что я его брат.
Впрочем, и эта встреча ничего не изменила. Мы так и оставались братом и сестрой. Разве что, теперь ей не приходилось отшивать слишком назойливых ухажеров. Мне хватало одного «фас», чтоб заставить этих ухажеров забыть о ней. (Помогали мне конечно и приобретенные за годы службы и учебы навыки, если «пациент» оказывался непонятливым, я вносил в беседу пилюлю понимания)... Постепенно между нами сложилась атмосфера полного единения. Меня устраивало, что Розали со мной хорошо. А ей со мной и было хорошо. Вместе с тем — интимной близости между нами не было. Говоря грубо — мы не трахались. Даже речи не могло об этом быть. Мы все еще оставались братом и сестрой.
Возможно, эта ситуация могла бы растянутся надолго, но все решил случай. Хотя — случай ли. Ведь не будь мы влюблены в друг-друга, он бы ничего не изменил.
Я трахнул свою сестру.
Розалина собралась съездить в Москву. Ничего необычного в подобных поездках в
