«Этому дам», — подумала Люба, любуясь длинными и точёными пальцами механика из автосервиса, — «механика ли?» Её денег хватило доставить «пыжик» на эвакуаторе только до вот этой, кажущейся заброшенной мастерской. «Вид на Волгу с другой стороны строения, видимо, потрясающий. Какой уж тут автосервис?» Несколько смущённый появлением такой симпатичной клиентки мужчина представился Андреем, и её рассказ о поломке выслушал молча. Также молча, он перестал пялиться на просящие поцелуя обнажённые Любины ключицы и занялся двигателем. Минут через 20, Люба разочарованно смотрела на его перепачканные руки, как он их отмывал, и вникала в диагноз.
— Ремонт будет большой. Начнём завтра — сегодня уже вечереет. А пока вам придется у нас погостить. Проходите в дом, не стесняйтесь. Мне нужно будет покопаться в компьютере — оценить стоимость.
Последняя реплика отозвалась в мозгу девушки болезненной ноткой. «Деньги же закончились, сказать ему? А — будь что будет. Пусть починит, а там придумаю что-нибудь». A дальше были: знакомство с гостевой комнатой, горячая ванна и совершенно замечательный вечер. Портила его только названная сумма — 17 тысяч рублей. Тихая музыка, молодое итальянское вино, белое лучше красного, беседа обо всём на свете так, что Любовь разговаривала больше Андрея — всё было бы здорово. Но мысль о невозможности расплатиться поутру мешала расслабиться. Наконец, собеседнику надоело замечать скованность девушки, и, пригласив её на медленный танец под Стинга, Андрей крепко сжал её локотки своими ладонями, прижав к телу, и, глядя прямо в глаза, задал вопрос:
— А в чём собственно дело? Что-то не так?
Любовь испугалась, что своей холодностью она обидела гостеприимного хозяина, и никак не отозвалась на неожиданную близость своих сосочков к его тёплой груди. И рассказала о своём безденежьи. Андрей слушал, но объятий не размыкал. Наконец, он сказал:
— Подари мне продолжение этого вечера. Оно будет тихим, неспешным, ласковым и интимным. И денег не надо. Ты поверила, что я, в самом деле, механик?
Люба не ответила. Он улыбнулся и добавил:
— Веришь, что я могу быть ласковым?
Люба опустила глаза и прошептала, что-то утвердительное. «А будь что будет». Они продолжили беседу, как ни в чем не бывало. Наконец, стало заметно, что Андрей что-то для себя решил и прервал разговор неожиданной репликой, как обрезал:
— Мы займемся попочкой. — Любовь растерялась, но он не позволил ей возразить, — Вот увидишь, как всё будет здорово, я ведь МАСТЕР. Но не в булгаковском смысле.
Андрей рассмеялся её растерянности и всё же спросил:
— Ты стесняешься?
— Да.
— Тогда поиграем. Я завяжу тебе глаза, — и вышел из комнаты. От него исходила какое-то непонятная уверенная властность, и Люба повелась на такое необычное обаяние. Она стояла у окна, любуясь видом на Волгу, ждала, и долго в уме подбирала подходящее прилагательное ауре своего нового знакомого. Он, крадучись, приблизился сзади, Люба закрыла глаза. В тот же момент она ощутила шёлк повязки на бровях и веках, почувствовала запах дорогого одеколона, смешанного с ароматом страсти и ожидания того, что сейчас произойдет. «Звериная» — определилась Люба, — «Звериная аура. Хищник.»
Он прикоснулся губами к её затылку, приподняв волосы короткой стрижки. Поцеловал раз, другой. Ещё и ещё. Люба таяла. Прикоснулся язычком к нежной коже сразу за левым ушком. У Любы перехватило дыхание от такой нежности. А когда принялся целовать впадинку, где шея переходит в плечо, её ножки стали подкашиваться. Андрей прервался, снял с её плеч пиджак делового костюма, скользнул ладонями по торчащим возбуждённо сосочкам (после ванны Люба оставила лифчик в сумке), расстегнул пуговички на блузке. Люба ощутила прохладу обнажёнными плечами. И тут же новые поцелуи покрыли сзади её левое плечико. Губы Андрея скользнули к локотку, он поиграл язычком в ямочке на локтевом сгибе
