ощущая полную безысходность. Слишком слабая, она не могла вырваться из крепких лап мужчины, так стремившегося надругаться над ней.
Сжав свой член рукой, он направился себя в ее промежность. Толстенная головка с трудом проникала ... в тугой девственный канал. Но герцог не сдавался, и, придав усилие, втолкнул себя внутрь, тут же упираясь в ее девственность. Джейсон замер, смотря сверху вниз на женское тело. Пот выступил на его седом виске, и капелька скатилась вниз. Регина ощутила дикий дискомфорт и жжение, чувствуя в себе инородный орган. Правда это была не та боль, которой запугивали девиц благочестивые старушки, нарекая на греховность совокупления. Девушка еще не знала, что это не конец, а только самое начало.
Сильно сжав ее таз, так что на утро от его захвата на нежной коже образуются синяки, герцог резко втолкнулся внутрь девушки, растягивая ее тугое влагалище и разрывая девственную плеву. Его твердость даже под силой толчка с огромным трудом полностью вошла в ее нежный канал.
— Ааааааааа, — пронзительно завопила Регина, выгибая спину и дергаясь в его руках. Боль взорвалась в ее теле, сводя с ума и ослепляя. Инстинктивно она стала стараться вытолкнуть из себя предмет, что доставлял ей столько страданий, но крепкое сжатие его рук не давало девушке сдвинуться даже на миллиметр. — Вытащите его, пожалуйста, вытащите, — словно в бреду взмолилась она, вцепившись в его плечи и стараясь оттолкнуть от себя.
Внутри все горело и жгло. Рот открылся в жажде сделать вздох и глубоко хватал воздух, стараясь перетерпеть эту боль. Мышцы сжались вокруг твердого поршня, желая вытолкнуть его, но герцог лишь злорадно усмехнулся на ее страдания, наоборот упиваясь ими.
— Черт возьми, как же хорошо в тебе! — захрипел герцог. — Такая тугая, узкая. Сжимаешь мой член в тиски, словно перчатка. Как же давно у меня не было девственницы!
Быть внутри нее было волшебно. Он уже и забыл, как это вгонять свой член в молодое невинное влагалище, понимать, что именно он разработает его, заставит мышцы растянуться и приспособиться именно к его размеру.
— Боль... но, это так больно... — мычала девушка, стискивая зубы, чтобы не закричать от очередного болезненно крика, что рвался из ее уст.
Герцог не слышал девичьих стенаний. Он полностью упивался своей похотью. Мощно вращая членом внутри нее, он пробирался все глубже, пока не уперся в шейку матки. И тогда подмахивая бедрами, мужчина начал резко вгонял в свою жертву, задавая бешеный ритм. Напряженные яйца шлепали по стыку ее ягодиц, разнося по комнате самый противный для нее звук. Сам герцог пыхтел, отзываясь нечленораздельными звуками. Стиснутые зубы заскрежетали от усилий, когда он засаживал ей снова и снова, безостановочно, почти в беспамятстве работая бедрами в диком темпе.
— Уммммм, — болезненно ныла Регина, комкая в руках простынь и глотая слезы.
Ощущая, что больше не продержится, ведь слишком давно он испытывал настолько сильный экстаз, герцог переместил свои руки под девичьи ягодицы и, сильно сжав, впиваясь пальцами в нежную кожу, приподнял их вверх. Изменив угол наклона он резким толчком вошел немного глубже и наконец он застыл там. Бранясь, мужчина кончил в ней. Струя густого семени ударила в шейку матки девушки. Ее влагалище спазматически сжалось и Регину заполнили новые непонятные для нее ощущения. Все же ей было еще больно и противно, мерзко чувствовать внутри себе что-то похожее на слизь, излишки которой стали вытекать из нее, как только член герцога обмяк и выскользнул из ее щели.
— Поздравляю, леди Регина, теперь вы стали настоящей женщиной!
— Будь ты проклят! — тихо шептала она, отворачивая голову в сторону, взглядом впиваясь в стену подрытую дорогими обоями.
— Ну, ну разве можно так говорить отцу своего ребенка, — с насмешкой проговорил герцог. — Возможно только, что мы зачали моего наследника.
Регина лишь горестно
