— Умоляю! При всех умоляю!
Она смотрела на него своим ровным лучистым взглядом, не говоря ни слова, и улыбалась.
— Марька! Дай мне! Ну пожалуйста! Умоляю! Вот без всяких карт! Ну дай мне...
Она смотрела на него. Потом медленно опустилась на песок и раздвинула ноги, продолжая улыбаться.
Вокруг переглядывались обалдевшие «дикари».
— Марька! Спасибо! Спасибо!!! — выл парень, лихорадочно стягивая с себя плавки. Из них выпал вялый хуёк. — Марька!... Я... я волнуюсь... Я сейчас... сейчас... — кряхтел он и дрочил лиловую елду. Та трепыхалась в его пальцах, как сдутый шарик.
Лежащая Марька продолжала смотреть на него.
В ее взгляде я вдруг ощутил что-то, от чего по телу поползли мурашки.
Парень, яростно терзавший свою висюльку, вдруг дернулся, вскочил — и кинулся в море.
— Ээээй! — кто-то побежал за ним. — Эй, чувак! Ты псих? Эгееееей!... — и остановился: тот неистовым кролем вгрызался в волны, подняв фонтаны брызг.
Марька продолжала смотреть вслед ему все тем же взглядом, о который, казалось, можно было споткнуться, и улыбаться все той же улыбкой.
***
Когда мы трогались в путь, в спины нам дул южный ветер, смягчая жару. Казалось, он поддерживал наши рюкзаки, и они не ощущались такими тяжелыми. Солнце было мягким и пушистым, как цыпленок, небо — бездонным и матово-голубым. В него хотелось нырнуть и плавать в нем, как в море.
Какое-то время мы шли молча, слушая волны и ветер.
— Как ты думаешь... кто она? — наконец спросила Юля.
— Она? — хмыкнул я. — Она — Марька. Марина, или как ее там... Девушка без комплексов. Девушка, которая очень любит секс. И море.
Юля помолчала. Потом глухо сказала:
— Ты ведь знаешь, что это не так.
— Знаю.
— Ну, и?..
Я остановился, повернувшись к Юле.
— Ты помнишь, кто родился в морской пене?
Юлины глаза стали большими и темными, как сливы.
— На рассвете? В лучах розопестрой Эос? Помнишь? — допытывался я, срываясь на крик.
Мне самому было жутко.
— Но... этого не может быть!
— Не может, — сказал я. — Поэтому лучше не говорить об этом. Все равно никто не поверит... Пойдем!
И мы шли в гору, затылками чувствуя попутный ветер — прощальный привет той, о ком лучше не говорить.
