Да...
— В институт ушла.
— А ты кто?
— А вам, зачем знать?
— Я комендант общежития и не помню, чтобы селила тебя в этот блок! — с усмешкой преподнесла она.
— Во влип! — подумалось мне, — я её брат. Вот заехал в гости и заночевал. Но она говорила, что это разрешено, — врал я напропалую.
Отодвинув меня в сторону, она прошла в комнату и, посмотрев на скомканную кровать, выдала:
— И спали вы вместе!
— Да нет, — продолжал я отстаивать свои «бастионы», — на полу я спал. Просто уже убрал постель...
— Да-а-а... Врать ты горазд! Постель убрал, а морда заспанная... И две подушке на койке! — уже весело добавила она, уличая меня во лжи. За такое полагается выселение, а если сообщить в деканат, то и отчисление! — добила она меня. — Но Алёна хорошая девочка и вопрос можно решить мирно, — улыбнувшись, произнесла сия дама.
— У меня сейчас нет денег, — ответил я, — но вечером я принесу. Сколько?
Она оценивающе посмотрела на меня. Я поёжился под её взглядом.
— А кто про деньги говорил? — вдруг спокойно произнесла она, — ты ведь её, поди, всю ночь трахал?
— Да вы что! — возмутился я краснея.
— Не спорь! — что я дура? — Брат говоришь... Силы-то ещё остались?
— Какие? — включил я дурака, понимая, к чему она клонит.
— Меня трахнуть, — спокойно произнесла она, — «отработаешь» хорошо я разрешу тебе пожить здесь... А нет, вылетит твоя «сестренка» со свистом, и отсюда и из института!
Я посмотрел ей в глаза. Там светились похотливые огоньки. Она, облизала губы и «дав петуха» в голосе, поинтересовалась:
— Ну?
— Сейчас?
— Ну не завтра же...
— А Алёна?
— Так, поторопись... И не бойся, сюда она не заявится. Я команду дала, меня на вахте ждать будет...
Ни чего не говоря, я вышел в коридор, закрыл дверь на засов и вернулся в комнату. Подойдя к ней, вплотную провел рукой по груди, слыша, как громко застучало моё сердце. Только сейчас я присмотрелся к ней. Около сорока лет. Невысокая, плотная с приличной фигурой и довольно большой попкой. Небольшие груди, наверное, третьего размера. Какие-то резкие черты лица, впрочем, довольно миловидные. Схватил за плечи, и резко развернув, толкнул её лицом на кровать.
— Шустрый ты...
— «Работать так, работать»! — прошипел я, задирая её подол на платье, и добавил — а у тебя милая задница, — попутно стягивая с неё трусики.
Розовые большие хлопчатобумажные трусики с яркими цветочками. Она тяжело задышала, когда моя рука пробежала по её промежности.
— Только ты сухая... — констатировал я.
Хотя мой орган был явно с этим несогласен. Он уже встал и оттягивал резинку на трусах.
— А ты смочи язычком, — по учительский сказала она, повернувшись ко мне головой.
— Можно и язычком... Как пожелаешь!
— Давай не тяни, — раздвинула она ноги в стороны и, выгнув спину, приподняла аппетитную попку.
— Ты торопишься? — с удивлением спросил я, снимая свои трусы и одновременно надавив ей между лопаток заставляя положить голову и грудь на матрац.
Вид был великолепно-отталкивающий! Густая поросль волос доходила до ануса, который был приоткрыт, этаким темным «глазком». Видимо, её туда часто использовали. Белые тугие ягодицы выпирали двумя арбузами, а приоткрытое лоно красовалось довольно большими широко разведенными в стороны губами. Да и отверстие вагины было не маленьким...
— Где наша не пропадала! — решил я, загоняя пару пальцев во влагалище.
Она уже не была сухой, как мне показалось вначале, а «текла совсем по-взрослому»! С громким хлюп пальцы погрузились в горячее чрево. Чуть покрутив их, я с максимальной скоростью начал гонять этот имитатор вперед-назад. Вторая рука терзала пухлые ягодицы временами шлёпая их. При каждом ударе я видел, как непроизвольно сжимается ее «зрачок» ... ануса, а пальчики плотно сдавливают мышцы вагины. От моих ласк она уже же начала крутить попой и постанывать всё сильнее вжимаясь грудью в матрац.
— Нравится? —
