обшарпанной лестнице. Пронеслась пулей мимо прилипшего к стеклу лица охреневшей консьержки и приблизилась к выходу из подъезда, нажала ... на кнопку. Услышав писк открываемой двери, собралась с силами, провела ладонью по груди, безуспешно пытаясь успокоить сердце.
И резко выдохнув раскрыла дверь.
***
Она уже некоторое время шла, опустив голову и буравя глазами асфальт под ногами. Слышала удивленные возгласы, чувствовала нескромные взгляды. Большинство людей не смотрели на нее, уткнувшись во всевозможное девайсы, но и немногочисленных зевак ей вполне хватало. Вот группа парнишек двенадцати лет обалдело рассматривает ее, выпустив из внимания недавно столь интенсивно пинаемый мячик. Вот бабушка с клетчатой авоськой в руках уставилась на нее своими все подозревающими подслеповатыми глазами. Старушка никак не могла поверить своим глазам. И одновременно втайне радовалась. Все же не зря с Петровной сидела и всех выходящих девушек проститутками называла.
Последней каплей для Саши выступил презрительный взгляд одной напомаженной девушки лет двадцати пяти, одетой не особо больше чем сама Александра. Во взгляде прямо сквозило: «Побитая шлюха». Саша снова почувствовала укол веселой злости.
Назло всем она выпрямилась и пошла гордой, красивой походкой. Каблуки стучали. Стучало сердце. Грудь от холодка и чувства самодовольствия подобралась, сделалась упругой, и выглядела еще более огромной. Попка, напружинившись, покачивалась в такт походке, подрагивала, привлекала. Все тело, почувствовав настроение хозяйки, придало себе еще более совершенную, сексуальную форму.
Впереди замаячил густой лиственный парк, за границами которого располагалась школа. Входя под сень старых деревьев, Саша начала было думать, как поведет себя в окружении щебетавших перед школой родителей, отправляющих детей на их праздник. За этими мыслями она и пропустила нападение.
Перед глазами мелькнула картинка: парень в капюшоне с жестким лицом выбегает из-за дерева, протягивает в ее сторону руку, в которой что-то зажато. Дальше картина распалась на куски от мощного удара по голове кулаком. Сознание брызнуло осколками и почти покинуло ее, оставив ее одну на несколько секунд. Придя в себя она поняла, что ее усиленно тащат в сторону более старой, нелюдимой части парка. Она попыталась крикнуть, сказать что-то, но с липким ужасом осознала, что в ее рту торчит кляп. Саша похолодела.
Вдоволь насобирав своими чулками иголок, земли и прочей ерунды, она осознала, что ее уже не тащат, а руки, до того крепко сдерживаемые парнем свободны. Едва она начала привставать, новый удар выбил ее из колеи. Она пару раз мотнулась по траве и замерла. Парень темным коршуном замер над ней, сверля ее гипнотизирующими зрачками. Что было дальше, Саша в будущем старалась не вспоминать.
Насильник, так долго сдерживающий свое желание, сейчас ясным намеком одной рукой расстегивал ремень, другой рукой же потянулся к киске. Саша попыталась вырваться, но парень уже справился с ремнем и сильно прижал ее к земле, буквально пригвоздил. Мыча и подвывая, девушка попыталась ударить насильника, но он эффективно блокировал все ее действия.
Внезапно кляп, закрывающий вербальный доступ к миру, исчез и Саша приготовилась заорать во всю силу своих легких, даже уже открыла рот. Но вместо вылетающего крика, в глотку девушке залетел член парня. Настолько глубоко, что он достал до гланд.
Парень умело дезориентировал девушку, трахая ее в рот, лаская ее киску и придерживая руки. Получая и ласку, и грубость, насильник умело пробудил животное, древнее желание женщины. Желание тела и трезвый рассудок вступили в битву не на жизнь, а на смерть, полностью давая парню свободу действий. Из-за внутреннего замешательства, она уже вырывалась не так активно, даже стала подмахивать бедрами, в такт его ласкам.
Когда Сашино тело уже готово было
