Это произошло случайно. Мне давно уже нравилась моя соседка по лестничной площадке — молодая, симпатичная женщина лет двадцати двух, бывшая замужем за офицером. Они поженились не так давно и Наташа (так звали соседку), в отличие от большинства офицерских жён, ещё хранила верность своему мужу. Скромная и стеснительная, она даже не смотрела в мою сторону, когда мы встречались в подъезде или на улице. В то время, о котором я веду речь, я серьёзно поссорился со своей девушкой и у меня, сложилось твёрдое мнение обо всех женщинах, весьма не лесное для них и хотя я старался придерживаться его, но всё же, моё сердце не оставалось равнодушным к красивым женщинам.
Однажды вечером, когда по телевизору шёл интереснейший матч по хоккею между СССР и Канадой, ко мне позвонили. Обругав последними словами не прошеного гостя, я пошёл открывать двери, и каково же было моё удивление, когда на пороге я увидел мою милую соседку. На ней был длинный ночной халат, плотно облегавший её стройную фигурку, а на голове, в виде индийского тюрбана, повязано банное полотенце, из-под которого выбивались мокрые пряди волос.
— Извините — видя с каким любопытством, я её рассматриваю, сказала она, смутившись. — Не могли бы вы, мне помочь? У меня в ванной, что-то замкнуло и во всей квартире, погас свет. А муж сегодня в наряде. Вы не посмотрите?
И с таким жалостным видом посмотрела мне в глаза, что отказаться было невозможно. Забыв про хоккей, я поспешил на помощь ближнему.
Найти причину замыкания и удалить её, оказалось не сложно и уже через четверть часа, в квартире снова горел свет. Не решаясь обременять хозяйку своим присутствием, я собрался уходить, но Наташа попросила немного повременить и подождать пока она примет ванну. Пригласив пройти в зал, она усадила меня на диван и, включив магнитофон, удалилась.
Оставшись один, я оценивающим взглядом, окинул комнату. Современная, полированная «стенка», судя по качеству, была явно не местного производства, ковры на стене и полу тоже были не из самых дешёвых и вообще в квартире чувствовался достаток и неплохой вкус. Удачно подобранные цвета ковров и обоев, а также мягкий свет, разливающийся от бра над диваном, создавали уютную обстановку.
Уйдя в сладостные мечты, я и не заметил, как в комнату вошла хозяйка, неся бутылку коньяка и две рюмки.
— Ну вот, теперь можно и отблагодарить моего избавителя от темноты, — сказала она, ставя бутылку на столик.
Болтая обо всём и одновременно ни о чём, мы опорожнили половину содержимого. Не знаю, как это получилось, но рассказывая что-то смешное, я случайно обнял Наташу и она не отстранилась. Её близость и пьянящий запах духов вскружили мне голову и так уже изрядно захмелевшую от выпитого коньяка. Решив, что попытка — не пытка и терять мне нечего, я прижал её к себе, рискнув поцеловать милые, по-детски припухшие, губки.
— Не надо, не делайте этого! — отстранившись от меня, попросила Наташа, залившись краской стыда.
Но было уже поздно. От сорванного поцелуя кровь горячей волной пробежала по моему телу, и я решил сделать ещё одну попытку, прежде чем уйти домой. На этот раз атака была более решительна и, овладев хозяйкой, я повалил её на спину. Наташа сделала слабую попытку вырваться из моих объятий, но я, прижав её к дивану, стал осыпать страстными поцелуями, одновременно расстёгивая ей халат.
Вид обнажённого, красивого тела ослепил меня. Удерживая её, я приник к соблазнительно, пышным полушариям грудей, по очереди ловя ртом, моментально вздувшиеся соски. Наташа вяло сопротивлялась, пытаясь запахнуть полы халата, но я чувствовал, что она сама — этого хочет и ломается только ради приличия и поэтому продолжал. Покрыв поцелуями груди, я постепенно продвинулся к животу и ниже. Её дыхание стало порывистым и, прекратив всякое сопротивление, она внезапно расслабилась, полностью отдаваясь моим ласкам. Дойдя до лобка, густо
