я тебе говорила, что эта игра захватывающая. Не удержавшись, она, шепнув, что-то хихикнувшей Яне, прикусила белыми зубками мочку, поцеловала за ушком.
— Начнем. С этой минуты Стас для тебя Господин. Я, Госпожа. Обращаться к нам надо почтительно, на Вы. Слушаться и выполнять всё беспрекословно. За проступки, или просто по нашему желанию ты будешь наказана. Понятно?
— Да.
— Надо говорить, Да, Госпожа. Повтори и опустись передо мной на колени.
— Да, Госпожа. Яна послушно опустилась на колени на выцветший ворсистый ковёр.
— Разведи колени, руки заведи за спину в замок.
Яна старательно исполнила, желая поскорей начать.
— Эта одна из поз символизирующих послушание и повиновение. Позже я научу тебя принимать остальные. Ты будишь их принимать постоянно, и не только во время сессий. Шевелиться и разговаривать без разрешения нельзя. А теперь целуй мою ножку и пососи пальчики — усевшись в кресле, она поднесла ей свою ножку.
— Ну, что ты медлишь!
Яна просительно посмотрела, не решаясь поцеловать ступню подруги.
— Нет.
— Как нет?
— Нет, Госпожа. Я не смогу, я не могу это сделать.
— А я накажу тебя, а сейчас встань на четвереньки.
Яна с готовностью встала на четвереньки, отставив круглую попку, выжидательно посмотрела на свою новую хозяйку.
— Лай!
— Что? Что, Госпожа?
— Лай и повторяй: Я Сука! Сука!
Спускаясь в подвал, я был удивлен странным звукам, раздающимся от туда: Гав-Гав!! Я — Сука! Гав! — звонкий Янин голос. Затем топ-топ-топ в четыре ноги. Гав!! Сука! Я — Сука! Топ-топ-топ. () Что-то упало и покатилось. Звонкий щелчок хлыста и опять собачье тявканье. Войдя в зал, я увидел чудную картину: Марго в черном белье восседает в хозяйском кресле, задумчиво помахивая стеком. А по полу на четвереньках мечется запарившаяся Яна, гавкая и подвывая, и время, от времени сообщая моей жене, что она сука.
Эти женщины чего только не придумают! К тому — же на полу валяется мой любимый кубок за меткую стрельбу. Поборов сильное желание немедля выпороть их обеих, я с укоризной посмотрел на Марго. Она ответила ироничным взглядом чудесных глаз.
— Прошу! — Она, поднявшись из кресла, сделала приглашающий жест.
— Яна! Поприветствуй Господина!
— Здравствуйте Господин. Тяжело дыша, она опустилась на колени, завела руки за спину, её красивые груди вздымались в такт дыханию, опустив глаза под моим пристальным взглядом, она широко развела колени.
— Марго. Напои нашу сучку. Ты сучка?!
— Да Господин.
Марго, плеснув воды в алюминиевую миску, поставила её перед Яной.
— Пей, как положено сучке. Без рук.
Яна припала лицом к миске, громко лакая из неё.
— Надеюсь, ты доволен. Марго поставила на место заботливо вытертую от пыли заслуженную награду.
— Яна была не послушна и делала много ошибок. Да, Яна?
— Да, мой Господин. Яна наклонила виновато голову, но я надеюсь на снисхождение, я буду послушной воспитанницей.
— Я накажу тебя, иди, ляг на скамью. Я тебя выпорю.
— А я ей говорила — злорадно сказала Марго посмотрев на побледневшую Яна замершую у скамьи.
— Тебя пороли? Может быть в детстве?
— Нет. Даже мама, Господин.
— Значит, первый раз пороть тебя буду я. Ложись, расслабь ягодицы, руки на крестец и не вздумай прикрывать попу. Марго, свяжи ей руки и привяжи к скамье.
Прошло пару минут и Яна со связанными на крестце кистями рук, плотно притянутая широкой лентой через талию к скамье замерла в ожидании, белея круглыми ягодицами.
Засвистел ремень, беспощадно обжигая беззащитное тело. Яна, думая, что и пороть её будут не по настоящему, спустя пару минут поняла, что горько ошиблась. Слёзы брызнули из глаз от острой боли, а ещё от чувства унижения и беспомощности, в котором она оказалась. (sexytales.org) Просьбы прекратить не вызывали ответных чувств, ремень продолжал равномерно опускаться, жаля и унижая её.
— Как завертелась! Не верти попой! Не верти! — слышала она
