На панель! Шлюха!
Я решила подчиняться до конца. Хотя терпеть не ... могу секса напоказ. Я положила ноги на панель.
— А теперь раздвинь их! Шире! Еще шире! Вот так!
Картинка становилась все лучше и лучше. Оттраханная в рот шлюха с голой грудью (и, между прочим, горящими от выкручиваний сосками) разложила свои ноги прямо на панели. И это при том, что я без трусиков и теку, как последняя сучка.
— Засунь палец в рот и соси!
Я послушно выполнила это.
Тут мимо нас пронеслась машина. Водитель смотрел прямо на меня, ухмылялся и громко сигналил. Я чуть не сгорела от стыда! Хотела убрать ноги с панели и надеть топ, но подумала, что схлопочу еще одну пощечину. И, в конце концов, я ведь сама решила играть в эту игру до конца.
Он смотрел на меня и улыбался. А потом он засунул палец мне в рот. Я стала его жадно облизывать. Тут в моем рту оказался второй палец, за ним третий, и вот он уже толкает мне в рот целую руку. Он проталкивал её так далеко, что заставлял меня снова задыхаться и давиться. У меня снова потекла слюна. А он толкал все глубже, пока у меня не начались рвотные позывы. Тогда он дал мне передышку пару секунд и продолжил снова. В эти минуты я думала только о своих ощущениях и совсем перестала обращать внимание на встречные машины. Хотя многие проезжали, глядя прямо на меня и сигналили нам. Но мне уже было все-равно: в моей глотке орудовала рука моего мучителя, горло снова горело огнем, из глаз снова текли слезы, я кашляла, задыхалась, давилась слюной и наслаждалась своим унижением. Помню, как какой-то водитель проезжая мимо крикнул: «Так держать!», а другой крикнул: «Трахни её!» Меня приятно возбуждала вся эта ситуация.
Наконец, мы остановились на обочине возле леса. Машин вокруг больше не было. Он вышел из машины, а я осталась сидеть. Мне хотелось, чтоб он грубо выволок меня с моего места. И он сделал именно то, чего я хотела. Открыл дверь, взял меня за волосы и заставил встать. Потом он завел мне одну руку за спину, заставив низко наклониться, и в таком положении повел к капоту. Он уложил меня голой грудью на капот и грубо задрал мне юбку, а потом без лишних церемоний засунул пальцы прямо в мою мокрую пизденку.
— Ничего себе! — Было видно, что он и вправду удивился. — Ты там такая мокрая!
Он продолжал держать мою руку, заставляя меня утыкаться лицом в капот. Свободной рукой он начал шлепать меня по попке.
Это была моя фантазия. Я писала ему о ней в нашей переписке. И вот, видимо, он решил сделать мне подарок. Сначала шлепки были легкими и терпимыми. Но потом он, кажется, начал входить во вкус. Он шлепал меня всё сильнее и сильнее — так, что я уже даже начала вскрикивать после каждого удара. Но этого, похоже, ему показалось мало. Он отпустил меня ненадолго и вытянул ремень из джинсов. А потом снова загнул меня раком на капоте, заставив уткнуться в него лицом, и начал пороть меня ремнем. Я не могу объяснить, почему я испытывала такой кайф от этой порки. Мне было действительно больно, по-настоящему. Я кричала и плакала. Чтоб я никого не привлекла своими криками, он затолкал мне в рот свои трусы. И вот я стою, распластанная на капоте, с голой грудью, с мужскими трусами во рту, мокрыми от моей слюны. На лице у меня засохшая слюна, из глаз бегут слезы. Я пищу от каждого удара, попка горит огнем. А он всё хлещет и хлещет по ней без остановки, как будто ему нравится наслаждаться моим мычанием. А мне почему-то нравится наслаждаться всем этим.
Когда мои коленки стали просто дрожать от боли и наслаждения, он прекратил порку. Провел ладонью у меня между ног — смазки там накопилось за это время прилично. А потом этой же ладонью он провел по моему лицу. Отлично — теперь я пахну еще и своей смазкой. Дальше некуда.
Он снова грубо схватил меня за волосы и потащил в машину. Разложил меня на заднем сидении так, чтоб моя голова запрокинулась вниз, и начал грубо долбить меня в распухший от ебли ротик.
После
