Ремейк фантастической повести Юрия Томина 1963 г.
Проснувшись, Толик не сразу сообразил, что всю ночь проспал на мамином диване. С удовольствием потянулся. Прислушался. Было тихо. Вдруг подумал: он еще в « в гостях у сказки»?... или уже нет? Наконец, набравшись смелости, протяжно и громко произнес: « Маам!?». Раздался звук торопливых маминых шагов и... и в дверном проеме появилось ее лицо. Она осторожно заглядывала, как бы спрашивая у сына разрешения войти. Мягкая улыбка на лице и обожание, которое буквально лилось из ее глаз, ни оставили у Толика никаких сомнений. Продолжение следует! Он небрежно, разрешая, махнул рукой.
Мама присела на диван. На ней был тот же новый халатик. Положила руку на грудь Толика и, нежно поглаживая, спросила
— Как спалось, сынок?
— Да, в общем-то, неплохо. Если будешь себя хорошо вести, то сегодня будем спать вместе!
— Ой, Толик, ты такой добрый!
Поглаживая, мама переместила руку ниже, сдвинула одеяло, обнажая его живот. Когда теплые мамины пальчики коснулись живота Толика, он чуть было не замурлыкал. Кайф!
Сладостно и уже привычно — быстро ты, мальчик, привык, однако — заломило в яичках. Одеяло ниже маминой руки, шевельнулось и появился холмик. Мама заметила и как-то глубоко, гортанно хмыкнула.
— Толик, сладкий мой, перевернись, пожалуйста, на живот. Я тебе массажик сделаю!
Уже лежа на животе, Толик в трюмо, что стояло в спальне, увидел как мама встала, сбросила халат и, оставшись совсем голой, поправила прическу на голове. Увидев в трюмо, что Толик ее разглядывает, она, не опуская рук, несколько раз вильнула бедрами, как восточная танцовщица. Вновь присела на диван.
Толик закрыл глаза и погрузился в ощущения. Нежные поглаживания и поцелуи по всей спине. Затем Толик почувствовал, как мама язычком скользит вдоль позвоночника. От затылка и ниже, ниже... Толик неожиданно обнаружил, что как это приятно, когда тебе так нежно и неторопливо гладят и слегка мнут попку.
Сквозь сладостную завесу наслаждения лениво подумал: А, может он пидор? И ему стало смешно. Ух-ты! Как горячо! Мама, наклонившись, начала медленно водить своими грудями по его упругой мальчишеской попке. Толик скосил глаз в зеркало. Мама, придерживая руками груди, поочередно помещала то одну, то другую между ягодиц Толика. Затем вновь посмотрела в трюмо на Толика. Обворожительно улыбнувшись, сдвинулась дальше, к ногам. Мягко раздвинула ему попу и... и — тут Толик, что называется, взвился соколом — кончик ее язычка коснулся его заднепроходного отверстия. Толик расслабился, позволив маме проникнуть поглубже. Вот кайф-то! Ну, точно, он, наверное, пидор! Ну, и хер с ним!
Толик только сладостно постанывал и хмыкал. После более чем продолжительной обработки язычком его ануса, мама попросила перевернутся его на спину. Член Толика, в результате всех маминых манипуляций, уже стоял « як злотый». Мама осторожно пригнула его к животу Толика и, склонившись, пробежалась кончиком язычка по его задней поверхности. Толик потянулся и ухватил маму за свисающую грудь. Та сразу пододвинулась поближе, чтобы ему было удобнее.
— Мам, я вижу, тебе понравились наши вчерашние забавы. Ты какая-то прям ненасытная!
— Толик, любимый мой, да я только вчера почувствовала себя настоящей женщиной! Знаешь, какое наслаждение ощущать твои крепкие уверенные руки,... подчинятся твоему голосу... Поначалу я даже маленько растерялась. Особенно, когда ты так ловко заглянул мне трусики... О! А, как ты накормил меня вафлей!!! Сейчас я как словно от чего ненужного освободилась! Знаешь, я так спала сегодня, тут на коврике! И не было этих томлений и дурацких снов.
Мама замолкла. Склонилась ниже. Очень осторожно, почти полностью, взяла одно из яичек в рот. Слегка пососала. Оторвалась и продолжила исповедь.
— Когда засыпаешь с неприятной вязкой тяжестью внизу живота. А ночью — какие-то мужчины без лиц грубо лапают тебя... наконец, ты
