живот Сашке, от чего тот согнулся, издав болезненный рык. Я ворвалась в комнату, как ошалелая и бросилась на этого мерзавца. Мои руки впились в его курчавые волосы. Моя сумка упала на пол, а вещи из неё разлетелись в стороны....
«Ах ты сволочь!» — выкрикнула я, «Не смей его трогать».
Странным образам я была убеждена, что сильный, широкоплечий парень не станет бить хрупкую женщину, и оставит моего сына в покое. Я уже очень давно не питала иллюзий о мужской порядочности и морали, но не могла остаться в стороне, когда моего сына бьют. Внутри всё просто разорвалось, когда я увидела тот удар.
Но я в очередной раз ошиблась. Этот парень сильно толкнул меня в грудь обеими руками, от чего я упала на коридорную плитку. На миг я испугалась, что он начнёт бить меня ногами, но наглец получил размашистый удар в лицо от моего сына. Я не знаю, что могло бы случиться дальше, но на крики и шум прибежали несколько человек. Это были трое взрослых мужчин, явно дагестанцев. Один из них заслонил спиной моего сына от его обидчика. Увидев старших, паренёк сразу отступил назад и начал эмоционально говорить на родном наречье.
Я кое-как поднялась на ноги. Попа и копчик болели от удара об пол. Я была взбешена и одновременно напугана. На щеках выступил румянец, я откинула волосы назад и начала гневно говорить: «Он избил моего сына, ударил меня!», указывая пальцем на молодого дагестанца. По тревожным глазам этого паренька, я сразу поняла, что трое плечистых мужчин пользовались авторитетом у юношей. Он боялся их.
«Напишу заявления сегодня же!» — в конце концов, почти выкрикнула я, но обнаружила, что меня никто не слушает. Трое кавказцев, внимательно слушали говор того парня, а на мою истерику не обращали ни малейшего внимания. Молодой дагестанец эмоционально размахивал руками, быстро говорил и тыкал пальцами на моего сына. Один из троих мужчин бросил на меня не добрый взгляд и указал пальцем на дверь молодому кавказскому пареньку. Он замолчал и как по команде, послушно вышел из комнаты.
Внезапно я узнала, одного из мощных бородачей, что подоспели на шум. Его звали Ахмед Садиев, он тренировал ребят в зале. Муж долго беседовал с ним, когда отдавал Сашу в секцию. Густая чёрная борода, черные глаза и брови, треугольный, мощный подбородок и массивное, почти медвежье накаченное тело, обросшее густым волосяным покровом, словно шерстью. Два его друга не сильно отличались внешне. Они лишь уступали ему в искромётных мышечных объёмах. Мне казалось, его шея была в обхвате, словно моя талия в молодые годы. А руки напоминали могучие лапы сказочного оборотня из тех фильмов, что смотрел мой сын.
«Вы обязаны наказать этого мерзавца!» — заявила я, указав пальцем на дверь в которой исчез обидчик Саши.
«Не обязан» — безразлично ответил Ахмед, «Твой сын получил за дело».
По моему телу побежала дрожь от наглости этого самодовольного монстра.
«Мы на «ты» не переходили!» — проскрипела я сквозь зубы, «Если вы не можете воспитать своих учеников, значит, я сделаю это. Сегодня же напишу заявление на вашего отпрыска. Да и на вас напишу!» — я разошлась не на шутку. Ахмед внимательно всматривался в моё лицо, а после сказал: «Не нужно крайностей» — и сделал паузу. Его глаза прищурились, он снова просканировал меня мрачным взглядом: «Нужно обсудить всё с глазу на глаз». Он пригласительным жестом указал в сторону зала.
Я недовольно вскинула руки вверх.
— «А что здесь обсуждать?»
«Поведение твоего сына», — вдруг хрипло ответил один из дагестанцев стоящих за спиной Ахмеда.
Я с трудом переборола желание оскорбить этих ублюдков и высказать всё, что я думаю о них. Я повернулась к Саше.
«Вот. Возьми ключи и жди в машине» — сказала я.
Сын завертел головой.
— «Нет мам, не нужно!»
Я прервала его и вручила в ладонь брелок с ключами. «Я сказала, жди в машине».
Саша напряжённо пошёл вдаль по коридору. Перед выходом он
