инстинктивно попыталась отвернуться, но продолжала двигать головой, принимая в губы член этого паренька. «Ты знаешь номер этого Сашки?» — засмеялся один из мужчин: «Давай отправим ему. Пусть посмотрит, что его мамка делает Расулу»
Я выпустила ствол из губ и отстранилась. «Не надо, прошу!» — жалобно завертела я головой. Дагестанец улыбнулся и поднёс камеру ближе к моему лицу. Внезапно Расул снова взял меня за волосы, насадил на член. Горячая плоть снова несколько раз погрузилась в мои губы, и мальчишка стал кончать. Скупо выдыхая воздух из груди, он наполнял мой рот липким семенем, а я хлопала глазами с потёкшей реками тушью и смотрела то на Расула, то на его отца.
Первый глоток дался мне не легко, я поборола позыв выплюнуть сперму и наморщившись, робко сглотнула. Солоноватая жидкость с горчинкой была почти такой же, как и у моего мужа. Расул сжал пальцами мои ноздри, и я снова сделала глоток. Других вариантов у меня не было. Я испила этого мальчишку до дна. И наконец, его удав покинул мои губы, позволил мне хватать воздух ртом, как выброшенной на берег рыбе.
«Понравилось?» — послышался голос Ахмеда: «А теперь уступи место старшим».
Широховатый, изогнутый член отца Расула вошёл в моё горло. Именно горло, потому что он почти сразу зашёл по самые яйца. Я всегда считала, что мой рот не создан для такого. Я как и многие была убеждена, что мои губы созданы для французский поцелуев, красного вина, дорогой помады и ласковых слов, а не для монстроподобных немытых членов, обладателями которых были эти выходцы с ближнего востока. Раскачанные, волосатые сексисты с коричневой кожей. Я не говорю про всех, о нет, все люди разные, но мне по злой иронии судьбы попались именно эти.
Я не вижу смысла подробно описывать, как трое взрослых мужчин трахали рот уставшей от жизни, уже не молодой, но надеюсь по-прежнему привлекательной женщины, ведь иначе они не выбрали бы меня. Как это глупо, будучи изнасилованной, беспокоиться о том, почему выбрали именно тебя. Должно быть, во мне по-прежнему остались комплексы молодой студентки пылко жаждущей быть самой красивой в группе. Когда-то было и такое.
Спустя двадцать минут я осталась лежать на холодных матах. К счастью моё тело было ещё тёплым, хотя изрядно поношенным. Когда последний из дагов кончил мне на лицо и ехидно размазывал сперму своим членом по моим щекам, я поняла, что эти звери отпустят меня. Они получили то, чего хотели и больше я их не интересую.
«Твой муж может больше не платить за тренировки отпрыска, ты расплатилась на год вперёд», — скалясь, сказал Ахмед, натягивая спортивные брюки. Я не ответила. Вы скажите, что они изнасиловали женщину прямо на месте собственной работы, неужели они надеялись на безнаказанность? У меня нет ответа, самое загадочное для меня: откуда этот Ахмед мог знать, что я не стану писать заявление и обращаться в полицию? Неужели, тогда в коридоре, когда он впервые щурясь, увидел меня, он смог меня раскусить? Увидеть мою болезненную, извращённую психику, томящуюся уже десятки лет в рамках дом-работа и секс в миссионерской позе. Понять, что своим кошмарным поступком даст мне то, чего я не смогла получить с мужем, которого искренне любила. Я ненавидела себя, но уже тогда знала, что не буду писать заявление. Даже тогда, лежащая на матах в порванной одежде, побитая и залитая спермой. Я провела пальцем по щеке и облизала его. И пожалуй только тогда я признала, какая дикая, извращённая шлюха томилась внутри меня. Внутри доброй, отзывчивой и казалось бы преданной семьянинки.
Они ушли, а я продолжала лежать. Спустя несколько минут в одиночестве я вспомнила, что на улице до сих пор ждёт Саша. Какое-то время я одевалась и пыталась приводить себя в порядок, но поняла, что устранить следы насилия не получится. Я вышла в длинный коридор. Света не было, похоже, спортивный центр уже покинули все кроме охранника.
Я не стану описывать
