скользили по земле, объезжая камни и коряги. Трава за ними не приминалась, как будто расступаясь и тут же смыкаясь позади. Заглянуть к ним под ногу или спросить, Света стеснялась, а издали понять не могла. Но теперь, имея в своих руках новый инструмент исследования окружающего мира надеялась разобраться с мучившим её вопросом.
Поднявшись на холм, она удивилась произошедшим за одну ночь изменениям. Вода заливала уже огромную, насколько хватало глаз область. Понявшие, за неделю работы со Светой, основы ирригации грибы, теперь уже сами где-то раздвигали траву и землю, формируя сеть из ручейков. Где-то наоборот преграждали, чрезмерно разогнавшейся воде, путь. Лес потемнел, стал более влажным, среди утреннего тумана виднелись островки травы с многочисленными новыми шляпками грибов. Её японские каменные постаменты постепенно покрывались мхом, а на уложенных пнях и корягах уже появлялись первые семейства опят. Она чувствовала, что ее работа здесь закончена, чем дополнить картину она не знала, и жажда странствий гнала ее в дальнейший путь. Она сообщила дедушке, что хотела бы отправиться дальше, на что он ей ответил, что ее народ, хотел бы высказать свое уважение и любовь к ней, и если он не против, то до вечера они все вместе ещё празднуют возвращение былого величия Темного леса, а завтра утром проводят ее.
Никогда бы Светлана не могла подумать, что увидит хороводы грибов, но сегодня были именно они. В почти полной тишине, нарушаемой лишь шелестом листвы перед ней разворачивалось невиданное действо. Разноцветные шляпки медленно кружились вокруг нее странными кольцами, завитками, дугами, формируя причудливые узоры, грибы пересекались в различных местах, но плавно и в строгой очередности двигались настолько слаженно, что ни разу не только не столкнулись, но даже и не задели друг друга шляпками. Света вспомнила, что все эти, такие разные и большие и маленькие существа, по сути один огромный организм. Рядом с ней недвижимым остался только один гриб боровик, сильно увеличившийся в размерах за неделю тренировок. Он уже не выглядел тем смешливым мальчишкой, которого она увидела в первый раз. Это уже был юноша, скромно стоящий и изредка бросающий взгляды на Свету, в надежде что та все же удостоит его вниманием. Светлана знала, что она должна сделать, но первый раз она не прикидывалась спящей, а сама должна была подойти и усесться на коричневую шляпку.
Было стыдно, она протянула руку к грибу и погладила. Шляпка была гладкая и маслянистая. Гриб затрепетал под ее рукой и поджал края своей шляпки к ножке, как будто закрыл зонтик. Теперь она узнала секрет, как такой крупный гриб умудрялся пробираться в нее по ночам. Больше не раздумывая, она перекинула через него ногу и смело присела над ним. Он как будто подпрыгнул ей навстречу с трудом расправляясь сам и расправляя складки внутри нее. Тут же мир изменился, как будто появился ещё один глаз, видевший всё дальше больше и четче. Она закрыла глаза, и стала с лесом одним целым. Это представление разворачивалось не только перед ней, грибы всего леса синхронно двигались в едином танце, чарующие и гипнотические фигуры заставляли разум думать и чувствовать вместе с грибами. Среди разных красок эмоций, она уловила печаль расставания, сначала она подумала с ней, но после поняла, что сегодня она ни разу не видела Милли, почти ежедневно находящуюся рядом и готовую выполнить любую ее просьбу. Ее не было и в лесу среди танцующих фигур, но все же она здесь была. Света прислушалась к своим чувствам, попыталась мысленно позвать ее, но на зов хотелось ответить ей самой. И тогда она поняла, что Милли растворилась в ней, стала частью ее самой, она и стала тем самым связующим звеном между девушкой и миром грибов. А гипнотические чары все уводили ее мысли от себя к общим, она перестала ассоциировать себя с человеком, а стала частью этого мира. Праздник закончился
