фарс происходившего заключался в том, что я возбудился от такого зрелища похотливого поведения моей супруги. Мой член встал во всю силу и мощь, на которую только был способен. Признаться, он был ничуть не хуже совратительского. Но его-то был на воле, а мой в шортах доставляя мне некоторые неудобства. Быстро исправив сию несуразность, наблюдатель ухватил его в свою длань и, принялся рьяно мастурбировать на жену, делающую минет своему любовнику.
Мне она минет не делала. Не знаю почему. Может оттого, что не называл её шлюшкой? А дорогой и любимой? Не знаю. Самое отвратительное было в том, что мне нравилось смотреть, как она это делала незнакомому мужчине. Меня возбуждало то, что, когда я якобы, приду с работы, она, как ни в чём не бывало поцелует меня в губы, после того, как у неё побывал чужой член во рту. А я поцелую её в щёчку, с тщательно втёртой в неё чужой спермой. Она делала так постоянно с моей, объясняя это тем, что сперма — лучший молодящий крем. Выходило вроде так, что я, косвенно, сосал член незнакомца, не зная и не ведая ранее. А может она иногда оставляла молодящий крем во рту и делилась со мной целуя меня в губы, просовывая ко мне в рот свой язычок? Откуда мне знать? Нет я не был геем. Мне было противно осознавать такое положение вещей, однако это меня не останавливало. Я дрочил со всей мощи, припав к дырочке в шкафу, боясь упустить момент, одновременно наслаждаясь увиденным, презирая и ненавидя себя.
Марина исполняла минет искусно. Это было: как сексуальная песня; как картина написанная эротическим художником; как превосходное блюдо изготовленное шеф поваром, для орального удовольствия. Сначала она со всею страстью работала язычком, облизывая головку счастливца и сладко целуя, всё время восхищаясь: «Боже! Как же мне нравится твой член!». Затем взяв его в губы, стала сосать, смотря прямо в глаза любовнику, сладко улыбаясь и нечего ни говоря, потому что её рот был занят, но её взгляд говорил о многом. Любовник не оставался в долгу. По его лицу блуждала гримаса экстаза, он постанывая, произносил:
— Ух ты ж, соска! Какая классная! — Иногда, пощипывая её щёчки, теребя пальцами ушки и носик, награждал её не больной, а сладкой пощёчиной, ухватывая за конский хвост волос, не сильно пытался насадить поглубже, приговаривая при этом, — давай сучка, соси тварюжка, сильнее, сильнее, дааавай, давааай! Ух, ах, мммм-м-м-м!
От этих его слов, сучка просто млела, как оладик на сковородке и сосала, сосала, сосала сильнее и глубже. Ей это нравилось. Нравились наигранные оскорбления, показная суровость. Нравилось это и мне. Мои движения рукой ускорялись и ускорялись. Мужчина не оставался безучастным. Вскоре он страшно возбудился и ухватив за ушки мою жену, просто трахал её в рот, не заботясь о её ощущениях. Жена приподняла голову, чтобы члену было удобней погружаться поглубже. Она раскрыла пошире рот и при каждом глубоком проникновении издавала утробные горловые звуки. Ей прекрасно удавалось играть симфонию глубокого заглота. Совершенно без труда. По всему было видно, что она в этом деле — профи.
Я почти был готов кончить... И кончил, как только мужчина вытащил свой член и стал орошать лицо и волосы моей женщины. Она радостно ловила ртом молочные капли, счастливо улыбаясь и смеясь при этом. А я орошал пол и двери шкафа-купе. Боже мой! Какое это было блаженство, видеть, как мою жену оттрахали в рот! Но потом, немного поостыв, мне стало стыдно и противно в душе после полученного наслаждения от дрочки.
Конечно же она не преминула втереть молодящий крем в свои щёчки, лобик и носик, не оставив без внимания и шейку: крема было предостаточно. Вскоре парочка скрылась из моего обзора. Они прошествовали на кухню, чтобы восполнить истраченные калории. Я сильно расстроился, беспокоясь, что они там займутся этим, и я буду лишён увидеть новые откровения. Однако мои опасения были напрасны. Жена будто зная, что я
