Беременная Анжела не потеряла ни грамма своей похоти. Ей было 25, девочка в самом молодом соку, и когда мы вместе гуляли по улице, я видел, что ее огромный живот вовсе не мешает другим мужикам капать слюной при виде ее задницы, ног и сисек. Моя Анжелка всегда была стройная, с гладкой розовой кожей, и от беременности не растолстела, только более круглыми и обвислыми стали груди, а также сильно увеличились соски. У нее на восьмом месяце уже появилось молоко, и я иногда с удовольствием доил ее руками и губами. Также от наших сексуальных игр осталась вакуумная помпа, и я присоединял ее по очереди к каждой груди, и тогда капельки молока сами вытекали из сосков, а похотливая Анжела только громче стонала от возбуждения. Она ушла с работы в декрет, а я продолжал ходить в офис, но всякий раз, когда я возвращался с работы, она неизменно встречала меня, уже абсолютно голая, с влажной от игр щелью и на каблуках. Анжела до 20 лет работала моделью, и с тех пор у нее осталась привычка всегда ходить на каблуках, и ей она не изменяла, даже когда живот раздулся так, что стал ее перевешивать. Так и сегодня, в жаркий августовский вечер, когда я в шесть вернулся с работы, она встретила меня в прихожей. Моя похотливая жена. Мы женились два года назад и с тех пор неустанно трахались. Иногда я приводил друзей, и она обслуживала всех, но не хотела, чтобы приводили девочек: ей нравилось, когда все члены находятся только в ее дырках. И вот сейчас она стояла в двух шагах от меня. Пухлые губы приоткрылись, волнистые каштановые волосы падают на плечи, на шее ошейник с цепью, она знает, что я люблю представлять, что она моя сексуальная рабыня. Пальчиками крутит соски своих набухших грудей, огромный круглый живот обильно намазан кремом и поблескивает, ноги расставлены на ширину плеч. От этого вида у меня неизменно встает — так она встречает меня уже неделю, но в этот раз я голоден, поэтому приказываю ей идти на кухню и разогревать ужин, а потрахаться мы успеем попозже. Сбрасываю туфли и пиджак и иду на кухню, а там моя голая жена на каблуках суетится у плиты, накладывая ужин в тарелку — естественно, потрахаться не терпится. Она наклоняется, и я вижу ее пухлые половые губы, сильно покрасневшие и очень мокрые, аж блестят. Ясно, дрочила весь день. Ее пухлый лобок, половые губы и весь пах тщательно выбриты и гладкие, это неизменное правило. Наконец она ставит передо мной тарелку и я отпускаю ее в спальню, а сам по-быстрому ем и потом иду к ней. Анжела уже стоит раком у кровати, руками оперевшись о пол. Отлично видны обе ее дырочки, свисающий тяжелый круглый живот и груди с отвисшими сосками. При виде меня она стонет и виляет задницей, так, что трясутся сиськи. Я подхожу и провожу рукой по ее мокрой промежности, и от этого она стонет громче. Похотливая беременная шлюха. Сколько бы детей она ни родила, все равно целью ее жизни будет кончать раз за разом. Именно такая мне и нужна. — Антон, пожалуйста... — поскуливает Анжела. — Что, истосковалась по траху за какие-то сутки? Даже меньше? — Да! — Пизда! В следующий раз заткну тебе обе дырки пробками и надену пояс верности, чтобы не могла дрочить. Вот тогда ты действительно истоскуешься. — Не надо... — Что надо сказать? — Пожалуйста! — Вот именно! Сколько раз сегодня без меня кончила? — Мм... — Сколько? — Шесть. — Шлюха! — с этими словами отвешиваю ей шлепок прямо по половым губам, и он отдается смачным хлюпом ее смазки. Анжела только стонет, и ее дырка под моей рукой сокращается. — Чем дрочила? — Пальцами... — И все? — Да! Ты же запретил брать вибраторы... — Не врешь? — хватаю ее за подбородок и поворачиваю к себе, вложив пальцы в рот, чтобы она очистила их от своей клейкой смазки. Анжела старательно сосет и кивает, что, очевидно, означает подтверждение. — Ну смотри, потом проверю, я запомнил, где, что и как лежит. Если наврала, получишь, поняла? — Я не врала! — Ну и хорошо, Анжелка. Так что, хочешь члена? —
