с диким стыдом оказался еще сильнее. Сердце гулко и часто билось, словно вот-вот вырвется из груди.
Его язык рисовал узоры на моей коже в опасной близости от резинки трусиков.
— Потрясающие ноги, — сказал сын и вновь принялся лизать у границы, разделявшей разрешенное и запретное.
Я чувствовала взгляды, которые он то и дело бросали мне между ног. Горячие взгляды. Любопытные взгляды. Взгляды, которые вот-вот прожгут дырку в трусиках.
Я, не в силах больше сдерживаться, схватила себя за грудь, сжала ладонью. Вторая ладонь отправилась туда же. Я со довольным стоном принялась мять свои большое вымя, любуясь тем, как сын увлеченно вылизывает бедра, играет с кожей губами и языками. Сильнее, еще сильнее...
— Мам, — сказал он, — а у тебя трусики промокли.
Я не успела еще ничего сказать, как он наклонился и языком провел по влажной ткани. Первое прикосновение было легким, он будто проверял границы дозволенного, но мгновение спустя он лизнул сильнее, словно старался долизаться до самой пизды сквозь промокшую ткань трусиков. И еще сильнее... И еще... Язык касался щели между ног так, словно на ней вовсе не было трусиков.
Он уже в наглую вылизывал мою пизду сквозь ткань. Щекотал клитор делая и без того сочную киску еще более влажной.
Я тяжело дышала, сердце билось быстро-быстро, голова, казалось, вот-вот взорвется. Пламя, жгущее меня изнутри, становилось все яростнее, и у меня не было ни малейшего представления, как с ним справиться.
— Хватит, — тяжело выдохнула Я. — Хватит, не надо... Прошу, остановись...
Его язык особенно чувствительно прошелся по пизде, я едва не взвыла от удовольствия, многократно умноженного стыдом и необычностью происходящего. Я чуть не выдохнула «Еще!», но едва нашла в себе силы удержаться.
— Оххх, — в очередной раз простонала я и чуть приподнялась, упираясь в кровать ступнями и лопатками и подаваясь пиздой вперед, прямо на вылизывающие ее промежность язык.
И тут Сын оторвался от моей промежности и, взглянув на меня, снял с себя джинсы. Его член возбужденный, налитый кровью был великолепен. Казалось, я вижу, как он пульсирует.
— Ты ведь хочешь его мама?
— Да. — стыдливо сказала я, вся горя от желания.
Я-Мать лежала перед ним. Мои ноги были бесстыдно раздвинуты, пизда сочилась похотью.
Я видела, как он наслаждается властью надо мной. Я чувствовала, что вся его.
— Скажи это громче мама. Скажи, чего ты хочешь!
Я, зарычав, разодрала трусики и раздвинула руками сочную красную щель, что бы мой сынок видел меня во всей красе
— Я хочу этого! Выеби меня! Что зря столько тебя растила?! Трахни меня, если любишь свою маму.
Вдруг он подскочил ко мне и, схватив за голову и приказал.
— Открой рот!
Я, повинуясь, раскрыла рот, и, прияв в него раздутый хуй, только потом поняла, что произошло.
«Боже, я сосу член сына! Мой сын засунул свой член мне в рот! Какой горячий!» Однако, несмотря на тревожные мысли, мой язык уверенно делал развратное дело, облизывая и целуя горячий мальчишеский ствол.
Сын посмотрел на меня сверху вниз и сказал:
— Сладкий рот, мама!.
Я нежно облизала головку члена, истекая соками от ощущения молодого, вкусного родного хуя в своем рту. Я впускала и выпускала изо рта этот юный член. Я очень хотела сделать хорошо моему мальчику. Доставить сыночку наибольшее удовольствие.
Пройдясь язычком по всей его длине, пощекотала его головку и обхватила ее губами, начала посасывать как конфету.
Я видела, как он жадно смотрел на меня и стонал от наслаждения. Мои сиськи, трясли пока губы обхватывали эту горячую ялду и елозя ртом по все длине ствола.
И тут я почувствовала, что он схватил меня за уши. Он начал натягивать меня на свой член, трахая маму в рот на всю длину.
Я попыталась высвободиться, но продолжая крепко держать меня за голову, сын силой впихнул свою ствол мне в глотку. Ладонь прижала ...
