месяц. Зуев собрал вещи, все погрузил в кузов машины, посадил жену в машину и рванул к новому месту службы. Хозяйка оказалась очень приветливой женщиной и с удовольствием приняла новых квартирантов....
Конечно, по сравнению со Смоляниново, где все жили в военном гарнизоне подполковника Елшина, имея свой магазин и клуб, всем было веселее, но и тут люди жили своей маленькой, почти затворнической, жизнью. Но человек такое существо, которое и на новом, пусть даже диком месте, быстро пускает свои корни. Людмила быстро перезнакомилась с женщинами соседних дворов, произведя своим видом на них сильное впечатление. Ее фигура, и ножки из под короткой юбки, почти убивали наповал мужиков и местную молодежь. К ней стали часто забегать даже школьники старших классов с предложением помощи в тех или иных бытовых делах. Ей кололи дрова, носили воду из колодца, бегали в магазин за хлебом и прочей мелочью, вскопали хозяйке огород, где одну грядку под мелочь та отвела Людмиле, приглашали вместе с мужем на свежину только что заколотого кабана. Мужики были готовы укладываться перед ней в штабеля, а бабы в ненависти точили зубы. Все это очень развлекало Людмилу и делало ее идеалом в глазах мужчин и ведьмой, соблазнительницей в глазах их жен. Но счастье, как известно, не бывает долгим. Через месяц в их квартире как-то вечером появился подполковник Калиневский и сверкая золотом новых погон, вынул из дипломата бутылку армянского коньяка. Он приветливо потрепал по плечу Зуева, ущипнул за ягодицу Людмилу и нравоучительно сказал:
— Ай. Ай. Ай! Такая красивая, молодая женщина и вдруг пропадает в таком захолустье. Вы должны быть украшением моей конторы. Вы не забыли, Людмила Андреевна, что числитесь у меня в штате старшего бухгалтера по учету материальных средств, а?
— А что? Ваше управление уже переехало?
— Конечно. И даже ремонт произвели в вашем кабинете. Поэтому прошу, любезная Людмила Андреевна с понедельника при всем параде быть у меня. Чтобы облегчить вашу доставку на работу каждый день за вами будет заезжать мой Петя, затем за мной, и потом вас довозить будет прямо к вашему столу. Как ты на это смотришь Федор Федорович? — Калиневский повернулся к Зуеву, который еще не очнулся от столь неожиданной новости.
— Может быть тебе в чем-нибудь помочь, Федор? — Калиневский испытующе глянул на Зуева.
— Помогите гараж организовать. У меня нет специалистов вашего профиля, товарищ подполковник.
— Зачем так официально, Федор? Завтра же пришлю к тебе своего мичмана Черного, он большой спец по этой части. Твой Бабенко уже переехал?
— Да.
— А где он живет?
— Ему повезло. У Воронцова — начальника склада связи мичман Зорин уволился в запас и освободил квартиру. Она рядом с частью. Две комнаты и прочее. Начальник МИС под давлением начальника тыла базы отдал эту квартиру моему Бабенко.
— Так это же замечательно, Федя. Черный его всему научит, а тому придется только исполнять. Идет? — Калиневский протянул Зуеву свою могучую руку. Тот с благодарностью пожал ее.
— Ну. Ладно. Дело сделали. А теперь и по конъячку. А? — потер ладони Калиневский, открывая бутылку.
После его отъезда Зуев, нахмурясь, посмотрел на Людмилу.
— Этот сыч и здесь тебя достал? И чем ты обворожила его?
— Ничем. Он же — настоящий мужчина, а таким нравятся настоящие женщины... — улыбнулась жена. — Его Каролина наконец-то забеременела. Слыхал?
— Слыхал. Об этом в Смоляниново весь гарнизон знал...
— Удивительно. Десять лет прожили, а детей все не было. Говорили, что она сразу после поездки в «Тигровую падь» забеременела? Не от тебя ли? — игриво вильнула задом жена.
— Нет. Мы с Каролиной были только друзья. Может быть это замполит постарался? Он все время там ее обхаживал...
— Так он же старый. Ему уже за пятьдесят...
— Эх ты! Святая Людмила. Вон Чарли Чаплин и в
