диван. Причем мы с Дашей в качестве полуобнявшихся зрителей, поскольку Даша сказала девочкам, чтобы те продолжили свой показ. Маша со смехом мягко опрокинула Лену на спину и победно уселась на ее животик. Потом девочки стали примерять самые разные позы ритмичного соприкосновения и в конце концов легли набок в позу 69. Это было настольно возбуждающее зрелище, что я не выдержала, положила руку на киску Даши и шепнула ей: «Хочу также». Мы стали ласкаться двумя парами. Это было какое-то упоительно сладкое безумие, которым я никак не могла насытиться. Я улетала в оргазме уже несколько раз и снова, едва придя в себя продолжала наши нежности. Соседняя же с нами юная пара была просто заводная и неутомимая. Только и было слышно от них: «А давай так? А давай вот так? А давай ещё что-то... !»
Вскоре прозвучало предложение поменяться партнершами, и я перешла сначала в пару с Машей, а потом в пару с Леной.
Наше сладкое безумие прервал стук в дверь и голос Зои: «Девочки, поторопитесь! Мы отъезжаем через пятнадцать минут, только вас ждем!» Мы быстро оделись. Даша открыла шкафчик и, достав оттуда два вышитых бисером кулона-ароматницы, капнула на них лавровым маслом. Мы надели ароматницы друг другу на шею и вышли из комнаты. На улице нас всех уже поджидали две машины, в которые мы и расселись.
— Ты бы видела сейчас со стороны себя, малыш, — приобнял меня на заднем сидении папа.
— Я плохо выгляжу?
— Ну что ты, ты просто сияешь. Любо-дорого посмотреть на тебя.
— Просто это был самый чудесный из всех девичников, на которых я бывала.
Машины выехали из города и минут через двадцать свернули с шоссе на грунтовую дорогу. Мы остановились на полянке, где уже уже стояло с десяток машин.
— Ну, кажется, все наши уже собрались: мы последние. Нам до ракитового куста нужно еще с километр пройти, но уже пешком и молча. У самого ракитового куста можно вести себя уже как обычно, но подходить к нему полагается в почтительном молчании, — сказала Зоя, выйдя из машины.
Костик, Маша и Лена отделились от нас и пошли по правой тропинке к месту сбора молодежи. Наш же путь лежал левее. Вскоре мы вышли на берег залива и спустились к уединенному пляжику с ивой, нижние ветки которой были повязаны разноцветными ленточками. Перед ракитовым кустом лежили заготовленные для костра колотые березовые поленья. Поодаль стояли две большие палатки и мангал с готовящимися шашлыками. Находившийся на пляже обнаженный народ весело приветствовал Зою и всех вновь прибывших. Возникла даже некоторая кутерьма радостных обниманий и целований. Импозантный пожилой мужчина с просто удивительным своими размерами мужским органом (и почему-то в венке из дубовых листьев) торжественным голосом доложил Зое, что у него полный порядок в танковых войсках и что народ к обряду готов. «Да я ж в твоей боевой готовности, Митрич, и не сомневалась никогда», — рассмеявшись, отвечала ему Зоя.
Вновь прибывшие разделись донага в палатках. Лишь мне с Дашей было велено одеть сорочки. До заката оставался почти час. Перед ракитовым кустом в песок были вкопаны два шеста, между ними была натянута веревку, на которую повесили на прищепках две простыни. Так что пляж кулисой этих простыней (пока раздернутой кулисой) оказался как бы разгороженным на две части. В той части, чтобы была ближе к ракитовому кусту, из копны душистой скошенной травы, накрытой старой парусиной, устроили широкое ложе. Мы с Дашей переглянулись, поняв, что это ложе обрядом предназначено для ладушек и наших пап. По другую сторону кулис в шахматном порядке располагались еще несколько таких же лож — видимо, уже для общего валяния.
К нам подошла Зоя:
— Рита, как настроение и самочувствие?
— Все замечательно.
— После зажигания купального костра будет небольшое представление, в котором Митрич будет играть роль Рода, а я — роль Берегини. Это главные славянские божества, по
