Место действия. Дорогая клиника. Палата искусственного жизнеобеспечения.
Действующие лица.
Арина. 23 года. Медсестра. Окончила мединститут с отличием, поэтому и попала на высокооплачиваемую должность, хоть и не в соответствии с квалификацией. Скромная, тихая и где-то даже робкая. Панически боится близости, хоть и не девственница. Всегда считала (и совершенно напрасно) себя серой мышкой, которой далеко до длинноногих грудастых сокурсниц. Однако она обладала симпатичным лицом правильной формы. Маленький аккуратный носик, обрамленные пушистыми ресницами карие глаза, небольшой рот с нежными губами, шелковистая кожа, вьющиеся волосы, антрацитовой копной падающие на спину. Миниатюрная точеная фигурка с крепкой грудью 2-го размера, такая же упругая попка (именно попка — орешками), стройные ноги.
Роман. 28 лет. Пациент. Поступил в клинику в состоянии комы после автомобильной аварии. Как богатому новоиспеченному олигарху ему выделили отдельную палату со всем необходимым оборудованием жизнеобеспечения. Хорош собой — черные брови, скуластое лицо с упрямым подбородком, короткая прическа с модным начесом спереди. Цвет глаз неизвестен. Отлично сложен — фитнес и хорошие диеты не давали понять, что он склонен к полноте.
«Черт-черт-черт» — думала Арина, проклиная свою фобию. Вчера, едва только новый поклонник обнял ее за плечи в кафе, она задрожала крупной дрожью и выскочила из-за стола. А ведь молодой организм требовал своего. Девушка еще помнила, как смогла преодолеть свои комплексы и все же переспать пару раз с парнями. Это было приятно и хорошо, хотя, что такое оргазм, тело пока не знало. Конечно она экспериментировала с пальцами и душем и находила это будоражащим и увлекательным, но не считала это чем-то более занятным, чем хорошее чтение или задушевная беседа после спектакля.
А тут еще ее назначили ночной сиделкой к полутрупу, поступившему сегодня днем. Его она боялась даже больше, чем близости — еще обучаясь она жутко боялась мертвецов несмотря на выбор профессии. А тут — практически труп. Доктор правда сказал ей, что все показания в норме, и медицина не может объяснить, почему он впал в кому. Пациент мог прийти в себя в любой момент, но мог проваляться в беспамятстве и продолжительное время. Обращаться с ним следовало бережно, словно с сокровищем — на этом настаивали многочисленные родственники. По словам доктора, Роману требовалась встряска, чтобы быстрее очнуться, но родственники категорически воспротивились, т. к. риск все же был — они боялись потерять кормильца, без которого бизнес развалился бы, и наследство стало бы убыточным.
Арина вошла в палату, поздоровалась/попрощалась с дневной сиделкой и осталась наедине с пациентом. По спине пробежал холодок... и пропал: в голове отложилось, что пациент скорее жив, чем мертв. И знание этого помогло полностью расслабиться.
Медсестра, парампакая веселый мотивчик, проверила показания приборов, уровень в капельнице, включила массажный отдел ложа, но, едва дробные удары массажера, выполнившего программу, затихли, в ступоре остановилась — необходимо было обтереть Романа гигиеническими салфетками. В горле встал ком — это ведь будет практически близость с мужчиной: он голый под простыней, и ей придется касаться его руками!
Зажмурившись, Арина собрала простыню в ноги, и выдохнула только, когда повернулась за салфетками. Но производить свою работу с закрытыми глазами невозможно, и пришлось посмотреть на лежащее тело.
Как ни странно, вид обнаженного лежащего мужчины не привел в окончательное смятение. Должно быть его неподвижность и безынициативность (а чего еще ожидать от полутрупа?) отодвинули на второй план все фобии. И даже наоборот — вид голого мужского тела, не проявляющего никакого интереса к хорошенькой медсестре, заставил затрепетать сердце. Внизу живота потянуло, едва взгляд пробежался по выпуклой
