вижу десятый сон, в каюту зашла Элис.
«Только бы она не заметила пропажу тарелки!» — с тревогой думала я, стараясь дышать ровно.
Глаза мои были закрыты, поэтому мне приходилось полагаться исключительно на слух. Элис какое-то время стояла на месте, ничего не говоря и ничего не делая. Я не видела, но интуитивно чувствовала, что уродина пристально смотрит на меня.
— Хватит притворяться, потаскушка. Я ведь знаю, что ты не спишь, — неожиданно сказала она.
Я не стала отрицать очевидного, и открыла глаза.
— Не сплю, но пытаюсь заснуть. Ты ведь сама посоветовала мне набираться сил, — напомнила я.
Уродина довольно хмыкнула, ...
и улеглась на кровать, не заметив исчезновения тарелки. Сдержав вздох облегчения, я стала ждать, пока Элис заснёт. Ждать пришлось довольно долго. Желая убедиться, что уродина крепко спит, я принялась постукивать кулаком сначала по стене, а потом по полу. Никакой реакции со стороны Элис не последовало. Удостоверившись, что сон её крепок, я, стараясь не создавать слишком большого шума, стала бить по тарелке локтем. После пары сильных ударов тарелка раскололась на несколько частей. Схватив самый большой осколок, я принялась «пилить» им свой ошейник, однако тот оказался намного прочнее, чем мне показалось вначале. Потратив кучу времени, я так и не смогла освободиться от чёртового ошейника, обнаружив под слоем кожи металлический обруч. Поняв всю тщетность своих поползновений, я отколола от осколка небольшой кусок, и спрятала в его карман штанов. По сравнению с ножом или розочкой из разбитой бутылки этот осколок смотрелся совсем уж жалко, но зато теперь у меня под рукой было хоть какое-то холодное оружие. Оставалось лишь дождаться момента, когда Элис снимет с меня этот чёртов ошейник, и подпортить этой стерве её и без того мерзкую физиономию. Стараясь замести следы, я собрала оставшиеся куски разбитой тарелки в кучу, затолкала их ногой за ближайший комод, и попыталась немного поспать. Проспав без сновидений, я проснулась лишь под утро, услышав как кто-то настойчиво барабанит в дверь. Стук разбудил и Элис, которая дала стучавшему разрешение войти.
— Мэтт кого-то заметил, — сообщил вошедший головорез, передавая Элис рацию.
Уродина взяла рацию в руки, а я затаила дыхание, с жадностью ловя каждое слово. Со слов говорившего я поняла, что он заметил двух парней, идущих к кораблю. Один из них, по внешнему описанию был очень похож на Криса, а второй был одет в военную форму, и тащил на своих плечах чьё-то мёртвое тело.
— Не спускай с них глаз, но не вздумай без надобности открывать пальбу. Я сейчас приду, — ответила Элис, а затем отключила рацию, и бросила её своему подручному.
Быстро обувшись, уродина встала с кровати, и направилась к выходу.
— Подожди! Я тоже должна его увидеть! — выпалила я, набравшись храбрости.
Уродина посмотрела на меня с усмешкой.
— Пожалуйста! — промяукала я самым жалостливым тоном, на какой была способна.
Элис пошарила в кармане, нашла ключ от ошейника, бросила его своему подручному и вышла из каюты, не сказав при этом ни слова. Я напряглась, выжидая момента для удара, однако головорез не дал мне не единого шанса. Быстро отстегнув ошейник, он одним рывком поднял меня на ноги, и потащил к двери. Как назло карман, в который я спрятала осколок тарелки, находился с правой стороны, и поскольку головорез схватил меня именно за правую руку, дотянуться до него я никак не могла. Уже выйдя на улицу, я заметила стоявшую рядом со сломанной пушкой Элис, наблюдающую за приближающимися незваными гостями через бинокль. Казалось бы, уродина должна радоваться, ведь Крис сделал именно так, как она ему приказала. Однако во взгляде Элис я не заметила ни капли радости — лишь недоверие и настороженность. Я не могла читать мысли Элис, но чувствовала, что она ищет какой-то подвох, и не
