подкашивались коленки. Что со мной?! Борис Михайлович медленно пододвинулся к моему уху и тихо, но твердо сказал:
— На колени, шлюха!
Меня никто раньше так не называл...
И дело, наверное, даже не столько в грубом обращении, сколько во взгляде мужчины, подчиняющем взгляде...
По моему телу как будто прошел разряд. Я совсем ничего не соображала, в голове был туман. Нет, это не оправдание, совсем не оправдание, но я не контролировала себя, не могла!... не хотела?!
Я опустилась на колени перед свекром. Оказавшись на уровне его паха, я замерла, перед глазами сильно топорщились брюки. Он расстегнул ширинку, приспустил штаны с нижним бельем и пленник вырвался наружу. Да, моему мужу от папы досталось лучшее! Большой, весь в прожилках с аккуратной красивой головкой. Запах! Запах чужого мужчины еще больше затуманил и без того туманный разум. Я не смела пошевелиться. Не смела...
Я медленно поняла глаза и поймала его взгляд. На лице мужчины была жестокая ухмылка. Он взял член в руку и головкой стал водить по моим губам. Мы продолжали смотреть друг на друга. Борис Михайлович отпустил свой член. И обеими руками схватил мою голову, разрушая прическу, но мне было всё равно. И снова твердо и тихо произнес:
— Открой рот!
Я повиновалась. Член вошёл мне в рот. «По самые яйца», как бы это грубо не звучало, но другого определения я дать не могу. Я немного опешила и мне кажется, даже отрезвела. Но окончательно опомнится мне не дали. Он трахал меня. Всё это время мы так и не сводили глаз друг с друга. Потом внезапно остановился. Я растерялась, что дальше?... почему остановился?... я хочу продолжения! Видимо мой взгляд говорил обо всём этом, на его лице опять появилась довольная усмешка и он продолжил. Грубо, держа во власти меня и моё дыхание. Я губами чувствовала всю толщину его члена, каждую прожилку, вкус, ощущала, наслаждалась...
Борис Михайлович снова остановился, вытащил свой член и прижал меня губами к яйцам. Мой нос упирался в член, лежащий на моём лице, я вдыхала его запах, одновременно посасывая яйца и постанывая от наслаждения. Теперь окончательно нельзя сказать, что меня имели без моего разрешения.
Вдруг в голове нарисовалась картинка: я стою на коленях в свадебном платье, посасываю яйца папе своего мужа и при этом стону. У меня внутри что-то произошло, как будто всё сконцентрировалось в одной точке и взорвалось... Я кончила, издав громкий стон... Как такое может быть?! Прикрыв глаза, я наслаждалась произошедшим, продолжая посасывать. Очнувшись от хриплого звука, посмотрела на свёкра. Он схватил меня сильно за волосы и оттянув голову, лицо моё оказалось почти горизонтально. Мужчина кончил с каким-то животным рыком. Сперма брызнула мне на лицо, на волосы. Волосы, платье, всё к черту, всё не имеет значения! Я схватила губами его головку, водила по ней языком, слизывая остатки спермы. Свёкр уже не держал меня. После чего он застегнул брюки и, с усмешкой глядя на меня, ушёл.
Я не двигалась с места, пытаясь переварить произошедшее, потом встала, подошла к зеркалу и увидела себя. Прическа распотрошена, кое-где на волосах белые пятна, тушь потекла, лицо всё в слюнях и в сперме, на шее еще маленькая струйка. А взгляд, я бы его назвала, взгляд... бляди. Наверное, никакого другого определения мне теперь нет!
Мне было стыдно, нет, совсем не за то, что произошло, а именно за то, что мне совсем не стыдно.
«Такой день обязательно должен запомниться на всю жизнь!»
Продолжение следует...
