Суббота, а я прусь по длинному ангару-складу. Все-таки плохо, что я заболел в тот день, когда отдел решили отправить в командировку.В комнате с двумя столами, с четырьмя стульями и глухими стенами без окон, в дальнем углу склада, за столом развалились три мужика: Семеныч, очень простой и правильный, в очках и с хриплым басом; Серега — охранник, коротко стриженый, ему лет двадцать с лишним, молодой еще, и завскладом Петрович — пузатый мужик лет пятидесяти, среднего роста, такого же возраста и комплекции как Семеныч. — Так, Петрович, все, еще одна ходка и ты не начальник мне на сегодня, — сказал я и взял другую папку с бумагами, чтобы пройтись с ней по стеллажам и проверить нужные мне коробки.Серега-охранник сидел молча. — Чего Серега надутый? — спросил я. — Да, мы тут шутки шутим с Семенычем по поводу сексуального воспитания, а он не врубается, — сказал Петрович.Семеныч просто слегка усмехнулся. — Говорю ему — не получается с девками, переключайся на мужиков, мы тебя с Семенычем обучим. А он ни «да» ни «нет» не говорит. Дуется. Вот и не добьемся от него — то ли он согласен, то ли нет. — Да, они тебя научат, пара извращенцев, — сказал я смеясь и вышел в дверь.Пройдясь по складу и потратив на это минут двадцать я стал возвращаться за недостающими бумагами.Дверь в комнату была плотно закрыта, я дернул за ручку. Паралич сковал всех, кто находился там. Первым из комы вышел Петрович, тот самый говорливый и хамовитый мужик с седыми кучеряшками и полным животом. — Согласился, его никто силой не заставлял, — сказал Петрович, сидя со спущенными штанами перед Серегой-охранником, который стоял перед ним на корточках без своих штанов цвета хаки — теперь они валялись рядом.Я посмотрел на Семеныча, который достал из ширинки свой толстенький член и надрачивал его до того момента, пока в дверях не нарисовался я. — Третьим будешь? — спросил Петрович, — Ты же не откажешь всей нашей компании, а, Сереж? — Петрович взглянул на парня, который держал в руках его вялый член. — Теперь уже четвертым, — сказал Семеныч. — Или так, — поправил себя Петрович и продолжал вопросительно смотреть на меня в надежде, что я будучи случайным свидетелем, приму верное решение и присоединюсь к ним. — А резинки у вас есть? — спросил я и улыбнулся. — Этого добра у нас... , — сказал Семеныч.Я плотно закрыл дверь и набросил крючок. — Продолжай, Сереж, — сказал я и стал снимать штаны.Сережа взял в рот член Петровича и продолжил тренироваться в оральном удовлетворении. — Ну, что Семеныч, а ты возьмешь у меня в рот? — спросил я. — Возьму, — уверенно и без стеснения ответил тот. — Колбаску надрочить свою еще не успел. Возьмет. — сказал Петрович, глядя на то как парень сосет ему. — Ты сосал Петровичу? — спросил я садясь на край стола уже без брюк. — Сосал, — ответил Семеныч и взял мой член в рот.Петрович отвел глаза от своего парня и посмотрел на меня, а потом ехидно заулыбался. Я улыбнулся ему в ответ.Семныч сосал старательно, параллельно теребя и свой член, нежно и медленно вылизывал каждое мое яичко, засасывал его в рот, медленно выпускал. — Снимай штаны. Чего ты? Стесняешься? — сказал я Семенычу.Тот послушно встал, расстегнул свои штаны, опустил их и отбросил в сторону ногой.Меня всего трусило, то ли от возбуждения, то ли от переживания, я так и не смог понять. — Давай, садись, Серега, — сказал Петрович и оторвал парня от своего члена, — Хули ты елозишь, давай зад готовь.Серега молча встал, повернулся и присел на член Петровича, который внимательно прицеливался в очко парню. Серега взвизгнул и я увидел как его глаза чуть не вылезли из орбит. — Что ты пацана рвешь, Петрович? Резинку одень, на хер на сухую? — возмутился я. — Прав, точно. Какого хера я делаю? Встань.
