захотят, встала в нужную позу, раздвинула ножки, показала попку. Это ты должна была сделать, — я говорил спокойным голосом, а сам ласкал ее сильно и быстро. Машину пришлось остановить. — А я бы смотрел, как ты перед ними демонстрируешь свои дырки, ведешь себя как шлюшка...И она кончила, закричав и прогнувшись на сиденье. Меня всегда поражало, как в этот момент меняется ее тело. Мягкое и нежное, в момент оргазма, превращалось в камень, в сталь. Можно было ощутить каждую мышцу. А крики и стоны, которые она издавала! Казалось, что это какая-то дикая кошка!Через некоторое время мы поехали дальше. — А куда мы едем? — спросила она, с помощью салфеток, освежая тело. — Выполнять второе задание, ты же должна два задания выполнить? Помнишь? И от этого удовольствия, я отказываться не буду. — А какое задание будет? — Узнаешь, когда приедем на место.Мы быстро пронеслись через ночной город. Переехали мост и подъехали в район пляжа на левом берегу, где мы были не так давно. К реке я съезжать не стал, а остановился на небольшой полянке, возле дороги. С трех сторон она была ограждена деревьями. Машину я поставил задом к дороге. Попросив Аленку подождать, я взял из багажника воду и протер кенгурятник. Закурил сигарету. — Вот тебе второе задание. Ты выходишь из машины, раздеваешься. Подходишь к кенгурятнику, опираешься на него двумя руками. я привязываю тебя за руки. И ты так стоишь, что бы я не делал, — я погасил сигарету, и помог ей выйти из машины. Она сняла платье и бросила его на сиденье, пошла и встала, как ей было сказано. — А что ты будешь делать? — спросила заинтересованно. — А что захочу, — ответил я, доставая необходимое из багажника.В Ленте я купил пару ошейников, для маленьких собачек, и пару поводков. Ошейники я застегнул ей на руках, а поводками привязал каждую руку к трубам кенгурятника. Я посмотрел на нее. Почти полная луна хорошо освещала хрупкую девушку, стоящую оттопырив попку. Маленькие грудки торчали вниз остреньками конусами.Я достал из багажника широкий ремень, намотал половину на руку, оставив конец с дырочками свободным. Подошел к ней. Погладил левой рукой ее по спине, по попке. Помял ее грудки. Зажав пальцами соски, поводил их в разные стороны. — С первого раза, как я увидел твою голую попку, мне хотелось сделать две вещи. Отшлепать тебя. Почувствовать, как кожаный ремень прикасается к твоей коже, оставляя на ней следы. Увидеть, как ты прогибаешься от каждого прикосновения, — приговаривал я, продолжая ласкать ее. — И сейчас я сделаю это. Отшлепаю не только твою попку, но и грудь, и твою влажную похотливую щелку. А потом...Сначала я просто погладил ее ремнем по спине, попке. Потом стал наносить частые удары, слегка каясь ее тела. Ей это нравилось. Она стала ожидать каждого прикосновения. Я сал чуть усилил удары. Пять — восемь раз, я шлепал ее по попке, по обеим половинкам. Затем пару раз ударял по груди. Заставив ее широко раздвинуть ноги, я шлепал и по щелке. От возбуждения, она чуть ли не плакала. Я еще увеличил силу удара для попки. Та стала краснеть. Несколько задержавшись на ее щелке. Я заставил ее кончить в первый раз. Но останавливаться не стал. Продолжал шлепать ее дальше. Иногда останавливался и грубо тискал ее тело, грудь, губки, раздвигал ее половинки. Потом опять принимался за ремень. Она кончила второй и третий раз. Была уже в таком состоянии. Что ей было все равно, что я с ней сделаю. Лишь эта ласка продолжалась. Хорошо намочив пальцы левой руки в ее щелке, я поднес их к ее рту. «Оближи их», приказал я. Она стала вылизывать мою руку, а продолжал шлепать ее. Даже при свете луны, стало видно, как покраснела ее попка. Она выла и стонала в полный голос. Член у меня стоял как вкопанный.Я отбросил ремень, стянул футболку и снял шорты с трусами. Ее дырочка щелка призывно была распахнута, и блестела в ночном свете. Одним резким
