не давал прохода. Вначале, мне удавалась его отшивать, а потом, он у магазина стал хватать меня за руки ... и пытался увести. Я еле отбилась. Об этом случае он узнал от своей бабки. В тот же вечер он его отловил и «поговорил» с ним, защищая соседку. Так «поговорил» что тот пришел извиняться. Вечером, когда мы встретились в саду, я сказала ему спасибо, что защитил «соседку», и как в рыцарских романах, предложила ему «награду» — себя, чтобы он мог делать со мной, что захочет. Он поупрямился немного, а потом спросил: «На какой срок». Я ответила, что какой захочет.Тогда, он как-то, по новому, посмотрел на меня, как будто оценивал, и сказал, что принимает такую «награду». В тот день, он повел меня, как всегда голой, к магазину. Это почти центр деревни. Большой кусок дороги пришлось пройти по центральной улице. Это меня «завело». Я текла так, что его пальцы, которыми он меня держал за губки, несколько раз соскальзывали. К тому времени, как раз дошли до магазина. Было два часа ночи. Мы зашли за магазин. Там начинался большой пустырь, с остатками сада. Взяв пустой ящик из под бутылок, мы отошли в тень большого дерева. Он уселся на ящик, закурил сигарету, и сказал, чтобы я себя ласкала. А сам стал рассказывать, что я теперь должны буду делать.Я уже всего не помню. Там было такое, если я себя ласкаю без него, то он должен про это знать. Я по утрам, вспоминая наше свидания, ласкала себя иногда. Поэтому я должна буду рассказывать ему, что я представляла, как себя ласкала, и сколько раз. Еще, после захода солнца, я не должна была носить трусики. Еще, он сказал, мой ротик и мою попку, он будет использовать, как, и когда захочет.Пока он мне это все перечислял, я разок кончила, и была готова ко второму разу. Но он мне не дал. Расстегнул молнию, на своих шортах, и позвал меня: «Иди сюда Как собачка». Я опустилась на четвереньки и поползла по траве к нему. Принялась ласкать его. Через некоторое время, он отодвинул меня. Взял меня за подбородок, подтянул к себе поближе, и спросил, его «награде» нравиться выполнять все его желания? Я кивнула. Он положил свою руку мне между ног и стал грубовато играть со мной. Я была вся мокрая. Он сказал, что хочет, чтобы я сама ласкала себя об его пальцы. И я стала извиваться на его руке. Наверное, со стороны это смотрелось очень развратно, маленькая голая девчонка, в центре деревне, трется лобком о мужскую руку... Долго я так протянуть не смогла, и быстро кончила, забившись у него в руках.Дав мне отдышаться и заправившись, он повел меня домой. Когда мы дошли до нашей тропинки, он опять, опустил меня на колени, и сказал, чтобы я облизала ему руку. Я опять возбудилась. Тогда он поднял меня с колен, засунул большой палец мне в попку, другие пальцы положил между ног, на дырочку, на клитор, и повел меня, полусогнутую, домой. По дороге я кончила еще раз. У забора, мы остановились, и он стал грубо ласкать меня, сжимать, мотать из стороны в сторону, не вытаскивая пальца из попки. Это было, как наваждение. Я чувствовала себя его вещью, его игрушкой. Кончала подряд несколько раз, не замечая ничего. Потом обессиленная сползла вниз. И оказалась на покрывале. Он стоял надо мной совершенно голый. Когда он разделся, когда постелил покрывало, я не помнила. Это было прекрасно!Он стоял передо мной голый, ласкал себя и говорил мне, что ему очень нравиться его «награда», что она такая послушная, развратная, и в то же время невинная. Что такой «игрушки» у него еще не было. Что он с удовольствием будет играться с ней. Тут он нагнулся ко мне, поставил меня на колени перед собой и кончил мне прямо в рот...Потом мы пошли в душ, он сделал своей бабке классный летний душ. Правда, пользовались им мы, в основном, ночью. После душа он меня поцеловал, сказал, что такой женщины у него еще не было, и проводил домой.На следующий день мы сидела с Веркой и ее парнем на лавочке, трепались о том, о сем. Когда стемнело, я вспомнила, что надо быть без трусиков.
