простила, попросив стучаться впредь, сказала, что ничего страшного не произошло, но в голосе уже чувствовался холодок. И дальше все, как по накатной, она перестала смотреть на него сидя за столом, времени поболтать уже не было, лишь изредка пересекались в квартире, а он не хотел настаивать. И вот уже неделю, он не знает покоя, то ее тело перед глазами, то мысли о их размолвке, вызванной всего одним мгновеньем. Каждый раз, как в его штанах происходило движение при мысли о его ангелочке, он вставал под холодный душ, или истязал себя иначе, тем самым отвлекаясь от греховных мыслей.
В эту ночь он все же уснул, к 5 утра, проспав и забив на школу, вот уже третий день подряд, родители тоже заподозрили не ладное, но благо он не выходил никуда, иначе бы они подумали, что он наркоман. А родители поняли, что мальчик влюбился, и любовь его несчастна, но не знали в кого, и сестренка не понимала, точнее, делала вид. Отец пытался поговорить, но тщетно.
Вечером этого же дня, все собрались на сем совет и заставили его дать обещание, что он пойдет в школу завтра утром, она снова не смотрела в его глаза, то опуская их, то переводя в никуда.
Придя с уроков, по привычке подошел к ее комнате, и хотел было постучать, но услышал ее всхлипы, она плакала, по нему ли, или опять получила двойку и не знает, как сказать, было уже все равно, его любимая плачет. Он лишь для вежливости постучался, и сразу открыл дверь, она сидела на полу, спиной упершись в кровать, лицо закрыто руками, такой он ее еще не видел и это точно не двойка.
Спутанные чувства окрутили его, он подошел, опустившись на колени перед ней, отдернул руки и спросил, что случилось. Она впервые с того дня, посмотрела ему в глаза, и рассказала, что ее одноклассник, а точнее парень, который ей нравился, хотел ее поцеловать через силу и при этом запустил руку под юбку, и схватил за попу. Он знал его, по ее рассказам, красивый, без царя в голове, а может именно это ей нравилось. Да, а вы думали, она любила своего брата, нет, ей нравился другой, о котором он постоянно слышал, но до сих пор было все равно.
Через минуту, он уже бежал к его дому, тот сидел во дворе, все еще в школьной форме, чем-то хвастаясь перед друзьями. Два мощнейших удара в скулу малолетнего подонка, друзья, зная, чей он брат, даже не шевельнулись, теперь было ясно, чем же этот идиот хвастался. Взяв его за шкирку, через 10 минут он завел его в квартиру, синяк под глазом уже начал синеть, губа была разбита в кровь, изо рта его рвались крики с просьбами отпустить, но брат был беспощаден, сестренка выбежала на эти звуки, уже перестала плакать, но еще не привел себя в порядок. Увидев эту сцену, на ее лице сверкнула сначала жалость, затем улыбка, одноклассник, встав на колени, извинился перед ней, пообещав, что перейдет в другую школу. Когда обидчик вышел из квартиры, он обняла брата за шею, его руки же висели, он не знал, что будет, если он ее обнимет. Он шепнула ему на ухо, я люблю тебя мой герой, поцеловала его в губы, впервые за всю сознательную жизнь и чуть ли не вприпрыжку убежала к себе.
За ужином он ел левой рукой, не показывая родителям правую, на которой были не двузначные ссадины, но сестренка это заметила и вечером, после того как все уснули, она пришла к нему в той самой пижаме и с аптечкой. Он был уже под одеялом, все еще окрыленный утренними событиями, а тут она, сама. Он пытался строить из себя мужчину, но она не дала, и силой заставила отдать ей израненную руку, после обработки спиртом, она нежно дула на царапины и что-то бурчала под нос, он не слышал, он смотрел на нее и слух просто выключил.
После они просидели несколько часов, наверстывая упущенное, она рассказала, почему не могла смотреть ему в глаза, ей было стыдно и все, а сегодня все прошло, пожелав друг другу спокойно ночи, она вновь поцеловала его в губы и надо ли говорить, что тогда он был самым счастливым человеком на земле.
Все вошло в обычную
