член. Меня без сантиментов толкают так, что я прижимаюсь лицом и сиськами к стеклу. Грубые руки тискают мои лепестки, крутят соски. Между ног протискивается член, но не входит, просто прижимается стволом к мокрой пизденке. Багровая головка показывается под моим лобком.
— Ну, что, шлюшка, хочешь?
Я кусаю губки. О, нет, опять началось. Опять мне подставлять свои дырочки под безжалостные члены! Да и второй сейчас не вытерпит, присоединится.
— Что надо сделать, блядь, чтобы я тебя трахнул?
— Попросить?
— Ну, конечно, подстилка! Тупая, что ли, не поняла сразу?
— Трахните меня пожалуйста!
— Кого трахнуть, дура?
— Свою шлюху.
— Куда трахнуть? В пизду или в задницу?
О, нет, как я могла забыть, что мне предстоит давать им и в мою нежную тугую попку?
— В пизду! — пищу я поспешно.
Пацан хмыкает так, что я понимаю — мне не избежать изнасилования в попку.
Я ласкаю пальчиками торчащую из-под лобка головку, надеясь, что пацан не будет слишком злиться и будет хоть немного снисходителен ко мне.
— Заправь сама.
Я униженно беру толстый член в ладонь и сама направляю его в себя. Меня трахают. Причем, естественно второй присоединяется тоже. Пацаны меняются, причем я обязана каждый раз сама запихивать мокрые от моих соков члены в свою натруженную пизденку. Меня дерут так, что я боюсь выдавить сиськами стекло бара.
Сбоку возникает ангелок.
— А хочешь заработать?
Я с трудом понимаю, что она от меня хочет, так как очередной член вонзается в меня так, что ноги отрываются от пола. Но отвечать нужно, хотя в голове вертится мысль — что они еще придумают, неужели мало просто трахать, как только захочется?
— Да я хочу заработать.
— Мальчики, тащите ее на диван.
Меня волокут на диван. У девчонки в руках маркер.
— Это тату-марекр. Он не смывается ровно две недели. Надписи даже не светлеют.
Ангелочек что-то чертит на моем лобке. Потом меня заставляют прочитать.
«Шлюха. Тарифы.
Минет — 100 р.
В пизду — 300 р.
Анал — 500 р.»
Пацаны ржут:
— Ну, с чего начнешь свой рабочий день?
Я с трудом перевожу дыхание от оргазмов, поэтому выбираю минет.
Пацаны устраиваются на диване. Я отсасываю у них попеременно. Причем, девчонка тоже разделась и присоединилась к рядку тех, кого я ублажаю ротиком. Я переползаю на коленях. Член... Член... Пизденка, раскрытая передо мной изящными пальчиками с ярко оранжевым маникюром... Потом по новому кругу. Пока все не разряжаются мне в рот. Ангелочек тихонько стонет, закрыв глазки. За пояс чулок мне запихивают 200 рублей.
Пацаны ржут:
— Про куни в твоем тарифе ничего нет.
— Считай это субботником.
— Ну и как зарабатывать ротиком?
— Такими темпами скоро богатой будешь...
— Ну, пойдем в твою спальню, посмотрим, где шлюха занимается любовью, а не ебется, согласно своей натуре.
Идем в спальню, я чуть впереди. Меня хлещут ладонями по попке. На ходу засовывают ладони между ног. Опять ржут:
— Это не оплачивается.
— Такой рекламный ход.
— Клиента ведь надо заинтересовать.
— Если клиенту понравится влажность шлюхи, он так и быть ее трахнет и расплатится согласно тарифу.
Я боялась идти быстрее, чтобы прекратить издевательство. Мальчишки хотят развлечься со своей подстилкой по полной, и мне совершенно не улыбается препятствовать им в этом. Кроме того, как бы ни унизительно были эти шлепки и мимолетные проникновения, гораздо больше меня жгли потрепанные бумажки, трепещущие на моем поясе. Это ведь были первые мои деньги, заработанные интимными услугами. Дешевая минетчица, наверное, и то зарабатывает больше.
В спальне меня положили на кровать, приказали раздвинуть ножки. Пацаны занялись тем, что они назвали «Рекламной акцией». Они крутили мои соски, шлепали
