С тем мужиком мы созвонились через пару дней. Договорились о встрече. Я буду со своей покорной сукой, он с друзьями и женой, которую уже научил подставлять дыры другим. Мы сошлись на том, что веселый будет вечер.
Ее я не видел неделю. Она привыкла ждать, знала, что могу появиться неожиданно, заставить, принудить, склонить к чему угодно. Ее табу отваливались и терялись. При этом она успевала жить обычной жизнью. Ходила в институт, на какие-то вечеринки, общалась.
Только вот, надев ошейник и встав на колени, она менялась. Она опускалась. Ей хотелось боли, спермы, мочи, унижения и полного подчинения. С ее телом можно было все, что угодно. Она плыла от касаний, самых первых, еще почти что ласковых или от резкого слова, приказа, от всего, что было связано с Хозяином.
Я подобрал ее по дороге из института. Она сидела вся напряженная, будто даже боялась смотреть на меня.
— Хочешь меня?
— Да. Да... Хозяин, хочу. Я соскучилась, выебите меня.
Она смотрела на меня, и ее взгляд уже был туманен, я знал, что она возбуждена. Я коснулся ее колена. Она вздрогнула. Рука двигалась выше, я попал ей под юбку, она раздвинула ноги.
Мы стояли на парковке перед магазином, близость других людей сводила с ума, вот сейчас кто-нибудь увидит, как я трогаю вкусную молодую девочку, как она сидит с задранной юбкой, раздвинув, насколько это возможно, ноги, трусики сдвинуты и в пизде хозяйничают пальцы. Она лишь закинула голову, и я услышал легкий стон. Ее пизда была мокрой, текла, пальцы с хлюпаньем входили в нее.
— снимай трусики, блядь
— здесь, — она распахнула глаза, — тут же люди.
— мне плевать, снимай, сука, тут.
Она стала стягивать трусики, ей было неудобно, она вынуждена была приподняться, задрать еще юбку. Трусики лежали на коврике. Она была красна, как мак. Пылала.
Я ощупал ее, она текла немыслимо.
— ты и правда соскучилась сука, судя по втоей пизде. Давно под ошейником не стояла, тварь, да?
— да. Пожалуйста, выебите меня.
У нее тряслись руки. Она умоляюще смотрела на меня.
— сегодня тебя будут ебать много и многие, а я посмотрю на тебя, может тебе и хозяйского хуя достанется. Ясно, тварь?
— Да. Она была уже почти решительна, хотя туман и поволока из взгляда и не пропала.
— понимаешь, что тебя выебут группой, что я позволю сделать с тобой все, чего захотят?
— да. Я хочу этого, Хозяин, я ваша шалава, я ваша вещь, вам можно делать все, чего вы хотите.
Она редко была вот так многословна, выпалила все это на выдохе, будто в ней сейчас был хуй.
Мы поехали, по дороге, я периодически проверял ее пизду, она стискивала зубы, чтобы не застонать и даже чуть двигалась навстречу пальцам, я останавливал движения, она обмякала.
Войдя в дом она сразу разделась.
Встала на колени, вопросительно посмотрела на меня, получила пощечину, я швырнул ей ошейник. Она быстренько подползла с ним ко мне вплотную и я надел ошейник.
Притянул к себе за ошейник, пристегнул длинный поводок. В рот запихал ей хуй, стал ебать и стегать по спине и бокам. Она выла и стонала. Она давно не кончала и давно не унижалась.
Не кончил, оттолкнул ее, она встала на четвереньки, повел ее с собой в туалет. Уложил лицом вверх в унитаз, помочился в ее открытый рот.
— все, блядь, готовься, я тебя сегодня отдам для ебли.
— да хозяин.
Мы приехали на место. Вошли. Разделась в коридоре. Встала на колени, я надел ошейник и поводок. Отдал, встречавшему нас хозяину квартиры. Тот усмехался. Под ногами у него стояла раком девочка только в ошейнике.
Это возбуждало, его хуй торчал, он дал ей облизать головку, потом врезал пощечину и потащил в комнату.
Там было еще четверо мужчин.
Двое сидели на диване, перед ними на коленях стояла девушка и сосал по очереди. Сзади ее ебал еще один мужчина. Четвертый сидел и подрачивал, рассматривая это зрелище. Девушка
