это для... ну, для личного развлечения. Просто чтобы посмотреть, на какую глубину они опускаются, прежде чем вернуться к работе здесь».
Винс внимательно наблюдал за ней. Она нервно сглотнула или ему показалось?
«Было много отчаявшихся людей на протяжении многих лет, но ты знаешь, каких людей я люблю при возвращении обратно?»
«Н... нет, папа».
«Женщин. Ты знаешь, почему?»
Глаза Стефани незначительно расширились.
«Поскольку женщины», сказал он, слегка погладив нежное лицо дочери «будут делать все, что нужно».
Сделав шаг вперед, Винс встал прямо перед сидящей Стефани. Ничего не объясняя, он схватил молнию на своих штанах и медленно потянул его вниз.
Как она поняла, что он ей предлагал, Стефани мигом отпрянула с чувством дикого шока. Стеф начала заикаться, пытаясь найти слова, которые могли бы заставить его изменить свое желание.
«Папа, я не могу... н... нет!»
«Нет? Стефани, ты только что сказала мне, что готова на все. Ты сказала, что хочешь исправиться!»
Он заглянул в карие глаза Стефани, которые выглядели полными шока и неверия в происходящее. Может быть, даже чуть-чуть испуганными.
«Но я... Боже, я твоя дочь!»
Винс усмехнулся мягко.
«Разве это исправление? Скажи, Стефани, не ты ли говорила по национальному телевидению, что никогда не хочешь меня видеть?»
Зная, что, действительно, эти слова прозвучали, Стефани ничего не ответила.
«На самом деле, я помню, ты говорила, что если я заставлю тебя бороться со мной, то я никогда не увижу свою дочь... не попаду на твою свадьбу... почему ты сказала, если у тебя когда-нибудь будут дети, я никогда не смогу даже встретиться с ними! Разве это правильно?»
Не утруждая себя ее ответом Винс продолжал, чувствуя, как его поглощает ярость.
«Я помню, ты говорила, что если я ударю тебя в гневе, то ты не считаешь меня больше своим отцом!»
«Папа, я...»
«Заткнись!»
Винс наблюдал, как Стефани вздрогнула, откинувшись на спинку стула, явно напуганная его вспышкой. Он знал, что она была свидетелем его гнева на протяжении многих лет, хотя он редко злился на нее. Прежде, чем она могла придумать, что сказать, Винс схватил ее за руку и вытащил из кресла.
«Вставай, иди сюда».
Винс потащил ее к кожаному дивану в своем кабинете и грубо толкнул Стеф на подушки.
«Если я не твой отец больше», он начал, снимая пиджак — « то я предполагаю, что означает, что ты не моя дочь! И если ты не моя дочь, то это больше не отговорка».
Стефани смотрела на отца, с приоткрытым ротиком. Винс небрежно расстегивал пуговицу на брюках.
«Не относись к этому так плохо, Стеф. Ты не первая особа, которая делает это, чтобы получить назад свою работу. Черт, это произошло много раз».
«Я... нет, я не могу это сделать. Это сумасшествие!»
«Нет, дай мне себя. Чем раньше мы начнем, тем быстрее закончим.»
«Нет, папа. Нет!»
Стефани делает попытку встать. Но одним сильным движением, Винс просто толкнул ее обратно на диван. Он взял горсть ее волос источающих приятный аромат в одну руку, а второй расстегнул ремень. Не осталось ничего, что могло бы держать его штаны на уровне пояса, и они соскользнули вниз к ногам.
«Ты хочешь получить у меня прощение, маленькая сука? А? Тогда, ей-богу, ты должна это заслужить!».
Чувствуя мощное напряжение, одолевающее его, Винс сдернул вниз трусы. Большой член папы вывалился всего в нескольких дюймах от лица дочери.
«О! О... Бог мой!»
Почти мгновенно, Винс увидел слезы в глазах Стефани. Он мог видеть полное недоверие, ее взгляд умолял передумать отца.
«Папа... Пожалуйста, нет!»
Он легонько поглаживал свой член, начавший быстро расти. Проводя по члену перед собственной дочерью, Винс невероятно возбудился.
«Посмотри на это, Стефани. Ты когда-нибудь видела такой большой?»
Он мог сказать по ее лицу, что нет. Стефани старался ... не смотреть на пульсирующее копье перед ней, но не было никакой возможности, что бы
