припухшими. Вся пизда была покрыта беловатым налетом.
— Что смотришь? Это сперма засохшая. Лижи давай!
Я приблизил лицо к ее писке. Оттуда пахло застарелой смазкой.
— Давай, давай, лижи. Это теперь будет запах всей твоей жизни, привыкай.
Я начал лизать, а что мне еще оставалось? Через десять минут лизания я был весь в ее смазке, лоб покрылся испариной от усталости и усердия, а она ни разу не дернулась и не застонала. Я от усталости стал сбавлять темп. Она треснула меня по голове кулаком:
— Не спи, сука, лижи лучше, чтоб блестело там все!
Я увеличил темп, но прошло еще минут десять, прежде чем она издала первый стон. Я еще увеличил темп, она застонала еще громче. Я ускорял и ускорял свои движения языком, усиливал нажим, проводил при этом языком и даже подбородком по всей длине ее половой щели — начиная от ануса, и заканчивая самой верхней складкой. Казалось что быстрее и сильнее уже некуда, но я все усиливал и ускорял, мечтая чтобы она наконец то кончила. И это случилось. Она не застонала, а уже закричала, во весь голос, стала дергаться всем телом и свершилось редкое — она стала пукать пиздой. С девушками такое случается изредка, когда им особенно хорошо. Вместе с газами из ее пизды вылетали капли смазки, перемешанной со спермой предыдущего мужчины, воняло ужасно и все это было мне в лицо. Но поскольку деваться было некуда, я все принял на себя, с открытым ртом. Она оттолкнула меня ногой:
— Пшел нахуй, — и завалилась на правый бок на сиденье. Так она пролежала пару минут, нежась и пытаясь сладко потянуться в тесноте салона. Потом он тоже вышла покурить. Первая девушка села назад, а на место для лизания села наконец третья.
Я обратился к первой:
— Может хватит? Я уже получил все что хотел, даже с лихвой, я устал и у меня болят колени от долгого стояния на них.
Третья девушка возмущенно приподнялась:
— Не, ну заебись ты придумал. Им полизал, а я что — типа недостойна что ли твоего языка? Типа я рыжая что ли?
Первая к ней присоединилась:
— Твое удовольствие нас не ебет абсолютно. Ты вызвался быть пиздолизом, теперь у тебя нет больше твоего мнения. Будешь удовлетворять нас своим языком сколько мы скажем, когда скажем и где скажем. Работай!
Третья девушка сняла с себя трусы — они оказались вполне гламурными, которые врезаются в жопу. И тут я увидел прикрепленную к внутренней стороне трусов прокладку — блин, она была вся в крови и слизи. Да у нее месячные!!!
— Я не буду это лизать, я же весь перемараюсь.
— Бля, да ты охуел совсем, чушкан! — Третья девушка стала меня избивать ногами, а первая перегнулась с заднего сиденья и добавила руками. Вторая девушка открыла дверь и спросила:
— Чё тут у вас за хуйня?
— Да, пиздолиз работать отказывается. Ебни его тоже!
Вторая девушка тоже нанесла мне несколько ударов. Я сжался весь стоя на коленях, пряча под руками свою голову. Первая девушка прорычала:
— Слушай сюда, повторяю первый и последний раз! Еще раз залупнешься, мы тебя тут втроем отпиздим и отберем документы. По ним мы найдем где ты живешь и расскажем всем в твоем дворе и а твоей улице что ты пиздолиз, расскажем как ты ей (кивок в сторону второй девушки) после азера его засохшую малафью слизывал, как мне ноги все вылизал, а потом пизду. Понял? С тобой не то, что никто здороваться не будет, а как будет возможность, по-пьяне пацаны тебя обязательно опустят. Был пиздолизом, станешь еще и вафлером. Ты этого хочешь?
— Нет, нет, я буду послушным — закричал я. Мне уже стало реально страшно.
— Теперь в наказание за то, что пытался не слушаться, сперва вылижешь дочиста ее прокладку!
— Слушаюсь, госпожа!
Я снял прокладку с трусиков и начал вылизывать ее. Кровь и слизь сперва были на ней бугорками, но постепенно все оказались у меня во рту. Запах был уже
