знавшая до этого лишь грубые лапанья деревенских мужланов, теперь с удовольствием позволяла маркизе задирать себе платье — в столовой, или в оранжерее, подставляя писичку под умелый язычок маркизы; огромное наслаждение ей доставляло наблюдать за госпожой во время её любовных игр с мужчинами и женщинами. Маркиза не стеснялась приглашать Лизи в постель третьей (впрочем, не важно, какой по счёту), она испытывала своеобразную гордость, когда видела, как вчерашняя дикарка на её глазах ублажает самых искушенных графов и баронов лучше любой опытной парижской проститутки.
Пауза затягивалась, и маркиза с нетерпением повторила свой вопрос. Сделав извинительный реверанс, Лиззи ответила, что карета принадлежит графине де Марто.
Графиня Анна де Марто — девятнадцатилетняя белокурая нимфа, с чувственными губками,... как же маркиза могла забыть.
На днях на балу у супругов де Орильи (тех самых, из бесстыжего сна), была затеяна игра в фанты. Один из светских остроумцев предложил вытянуть сразу два фанта со следующим условием: обладатели фантов должны рассказать друг другу о самом приятном любовном приключении, которое с ними произошло на самом деле.
— Они должны рассказывать правду и только правду...
— Но только tet — a — tet — вставила одна «целомудренная» мадам, — это очень интимно, правдиво об этом можно рассказать только наедине.
Остроумцу пришлось разочарованно согласиться, а окружающим дать честное благородное слово, что если фант выпадет им, они в точности исполнят условия игры. Хозяйка бала, извлекла из большой шкатулки, веер маркизы и бриллиантовую брошь молоденькой жены дипломата, графини де Марто. Маркиза была в восторге, но старалась скрыть это от окружающих. Встреча наедине с хорошенькой графиней, только начавшей познавать прелести парижской жизни, очень волновала её. Они условились, что графиня нанесёт утренний визит маркизе на днях.
— Только моя дорогая, — сказала маркиза ей на ушко — оставьте дома парик, пудру, мушки и все условности, естественная красота, будет лучшим вашим украшением во время нашей маленькой романтической встречи.
И вот графиня уже здесь. Ждёт приёма. Маркиза потребовала от Лиззи золотистый пеньюар из газа, отделанный белыми кружевами, розовой воды для умывания и лимонных капель для умащения тела. Кровать служанка застелила толстым пушистым бухарским покрывалом. Причесавшись, графиня вновь возлегла на свое ложе поверх покрывала:
— Принеси пирожные, кофе и фрукты, обязательно положи бананы, выбери зелёные и крепкие.
Глаза Лиззи шаловливо блеснули, о... она отлично знает для чего госпоже бананы. Поддавшись внезапному порыву Лизи прошептала:
— Мадам, м-можно и мне...
— Нет, только смотреть — властно сказала госпожа.
Лиззи, исполнила всё в точности, затем пригласила графиню в покои маркизы, а сама прошмыгнула в маленькую дверцу, рядом со спальной госпожи занавешенную гобеленом.
Комнатка за дверцей заслуживает особого описания — похожая на огромный платяной шкаф, она была снабжена уникальным устройством звукопровождения — все звуки из спальни маркизы были хорошо слышны, а из самой комнатки никто ничего не мог услышать. В стене напротив дверцы было проделано маленькое отверстие, открывающее вид на ложе маркизы. О, это была не банально просверленная дырочка. В отверстие умело было вставлено увеличительное стёклышко, позволяющее наблюдающему рассматривать все без искажений. Здесь же стояло мягкое кресло с очень широкими вогнутыми подлокотниками. Не одна молодая служаночка (а иногда дама высшего сословия) сладко млела, выгибалась и тряслась от оргазма в этом кресле, раскинув ноги на подлокотниках и лаская себя между ног, предварительно насмотревшись в греховную дырочку, что вытворяла маркиза и её любовники. Комнатка была специально устроена
