спросил Игорь.
— Да трахни меня уже хоть как-нибудь!!! — взмолилась 80-летняя уборщица.
— Сидоров поднял с пола швабру и, всунув пару раз ею в отверстие старушки, размахнулся и со всей силы ударил рукояткой по голове несчастной и неудовлетворенной бабушки. После несколько полученных приятных ощущений за последние 40 лет, Авдотья ощутила резкую боль в голове и рухнула с ящика на кафель.
После этого юный «Раскольников» быстро открыл дверь туалета и выбежал в коридор...
Игорь направился обратно в кабинет проректора — деваться было некуда, ведь и вещи там остались, и исключение из универа никто не отменял. Коридор был вытянутый и довольно прохладный, так что голое тело Игоря слегка покрылось «гусиной кожей». Проходя мимо аудитории, в которой Марья Ивановна трахала Наталью Валентиновну, Сидоров прислушался — стонов не было слышно. Тогда он осторожно приоткрыл двери и заглянул: в аудитории было абсолютно пусто, и даже на столе не осталось никаких признаков сексуальных потех.
Облегченно выдохнув, Игорь направился далее в кабинет Аллы Ивановны. Он остановился перед дверью в нерешительности: стучаться или нет? На всякий случай он постучался и вошёл.
Алла Ивановна сидела уже без ремней на краю своего стола и слегка поплёскивала по заднице голую Марью Ивановну, которая сидела на противоположном краю, лицом к креслу, широко раздвинув ноги, а в кресле сидела обнаженная Наталья Валентиновна с чашкой кофе в руках и страпоном медленно помешивала напиток в чашке.
Сидоров онемел от представившейся ему картины и лишь смутная мысль промелькнула у него в голове, что ему сейчас предстоит пережить...
Алла Ивановна поглядела на Игоря:
— Игорь... Дорогой... Ни для кого не секрет, что ты самый симпатичный студент в нашем универе. И это мнение абсолютно всех девушек, в том числе и наше. Мы понимаем, что это нечестно с нашей стороны пользоваться должностными полномочиями в собственных интересах, но другого выбора, увы, ты нам просто не оставляешь!..
У Сидорова пересохло в горле от услышанного. Его член совсем съёжился и стал таким маленьким, что его невозможно было опознать среди мошонки, к которой он прилип. Коленки трусились, а сердце дико колоталось.
— О, да наш мальчик совсем замёрз и напуган, — встала со стола и, подойдя к Сидорову, обняла его за плечо 32-летняя блондинка Марья Ивановна.
— Хочешь немного кофе? — облизнув страпон, спросила 35-летняя пышногрудая двухметрового роста брюнетка Наталья Валентиновна.
— Самое лучшее средство согреться — это немножко поработать, правда, Игорь? — проведя плетью между грудей, подмигнула короткостриженная шатенка Алла Ивановна...
Маша подтолкнула Игоря к столу, вдоль которого, раздвинув в стороны свои прекрасные длинные ноги, разлеглась Наташа. Осторожно забравшись сверху, Сидоров вопросительно посмотрел на преподавательницу. Та, обняв его левой рукой за шею, притянула его к себе и поцеловала взасос, а правой рукой схватила его член и начала надрачивать. Маша села сверху и, раздвинув ягодицы Сидорова, вогнала в него указательный палец правой руки и начала массировать его простату, а свободной левой рукой поглаживала его спину и плечи. Алла Ивановна, разъединив лица Игоря и Наташи, уселась жопкой на лицо коллеги и прислонила лицо студента к своей начисто выбритой киске...
Когда член Игоря был внушительных размеров, Наташа одним махом ввела его в себя. Сидоров начал ритмично совершать продольные движения пахом, вгоняя свой инструмент всё дальше и дальше в лоно Натальи Валентиновны, та в свою очередь искусно долбила языком а. нус Аллы Ивановны, которая сидела сверху и левой рукой держала голову Сидорова, вылизывающего ей киску, а правой — теребила себе напрягшиеся соски. Сидоров восторженно мял сиськи Натальи Ивановны, а в это время Марья Ивановна,
