«... На основании изложенного, руководствуясь ст. УПК РФ, суд
ПРИГОВОРИЛ:
Признать Россовского М. Н. виновным в совершении преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 131 УК РФ (изнасилование) и назначить ему наказание в виде 5 лет лишения свободы с отбыванием в колонии общего режима...», зачитывал судья, то посматривая периодически грозным взглядом на сидящего в клетке будущего «петуха», то моё жалобное, залитое слезами, лицо, «действие приговора привести в исполнение немедленно...»
«Не-е-е-т! Она меня подставила! вы, что не понимаете? Не-е-е-т! Эта сука меня подставила! Уберите руки! Это произвол!», кричал будущий «петушок», цепляясь за стены и двери, когда сотрудники милиции выводили его в наручниках из зала суда, «Не-е-е-т! Отстаньте! Я не хочу быть петухом! Не на-а-адо!»
Эта картина вызывала у меня смех, и я еле-еле сдерживалась, чтобы не захихикать прямо в зале суда над старым извращенцем, которого я так умело подставила. «Теперь он будет вспоминать меня каждый день, особенно когда будет познавать искусство однополой любви...», думала я, и эти мысли доставляли мне дикий экстаз.
Я вспоминала, как текли слюнки извращенца, когда он, уставившись, смотрел на мои небольшие, но по внеземному аппетитные, молочные «снежные холмики», которые просвечивались через тоненькую, почти прозрачную, футболочку. Как мерзко текли его слюнки, когда он вёз меня в этот свой особняк, чтобы, надеясь на мою наивность, затащить в постель бедную невинную глупенькую молоденькую девушку из низших слоёв и попользоваться мной как дешёвой вещью, после чего просто выкинуть, как использованный презерватив. Как же мне доставляло удовольствие осознание того, что я так жестоко наказала похотливого извращенца: пять лет ежедневных изнасилований это, наверное, тяжело. Вы не представляете, какое можно получать удовольствие при одной только мысли, что именно в этот момент, когда ты купаешься в деньгах и оргазмах на шёлковой постели с самим Аполлоном, спустившимся с небес, а по твоей воле бывший зажравшийся и похотливый старый богатенький извращенец становится женщиной, лишаясь девственности в анальном отверстии.
Осознание того, что его уже «петушат» на зоне придавало мне куда более сильных ощущений, чем даже те, которые я получала, когда я связанных идиотов заставляла нюхать свои грязные носки и смотрела, как они не могут вырваться из своего положения.
Теперь я бы ему посоветовала, во избежание выбитых зубов и сломанных рёбер, смириться со своим положением и брать то, что дают, и не «вякать». Насколько мне известно, если «петух» в тюрьме не берет в рот, то ему выбивают зубы, а если в попу, то ломают рёбра, после чего всё-равно насилуют ежедневно, хотя, это уже не мои проблемы.
Я решила, что пока, в течение пяти лет, извращенец становится девочкой, я присмотрю за его домом, машиной, деньгами и многим другим, ибо мне искренне не хотелось проводить время в своей обшарпанной маленькой комнатке, которую я снимала на окраине Москвы. После суда я вернулась к себе, взяла пару нужных мне вещей и направилась в особняк, где последний раз и была до приезда милиции. Я открыла дверь ключами, которые я стащила перед звонком в дежурную часть и, посмотрев на четырёхэтажный рай, поняла, что это самое лучшее, что со мной происходило за последнее время. Я быстро пролазила по шкафам и полкам и нашла несколько тайников с заначкой в долларовом эквиваленте, общая сумма которой составляла около семисот тысяч долларов.
«YooooooHoooooooo!», прокричала я на весь дом и активно начала искать ключи от машин новоиспеченного «петушка». Найдя ключи от авто, я спустилась в гараж и увидела две потрясающих, сногсшибательных по моим меркам тачки: уже знакомый мне Mercedes S-класса и новенький TVR. Последний, очевидно, нужен был извращенцу для того, чтобы снимать «дорогих сучек» в очередном элитном клубе. Я решила, что сегодня поеду в клуб прогуливать «Клондайк»
