любовничек. Почти полдень как-никак, иди кушать..
Красный от смущения, как рак, я порывисто сел на постели, не в силах поднять взор на мать:
— Мам, ты не серчаешь?... , — еле выдавил я из себя
Мама легко и тихо рассмеялась:
— Ну-ну, я всё понимаю, мой хороший... Молодость, горячая кровь, — мне ж радоваться даже, наверное, надо, что моё тело вызывает у моих сыновей такие бурные страсти. Да и отец разгневается, если к его приезду, я ещё не буду тяжела сыном...
Мама застенчиво потупилась:
— Всё хорошо, сынок. Это мой долг матери... Тебе не за что стыдиться передо мной... Так определено законами Оленича. Это твоё право. И так решил глава нашей семьи, Ваш отец и мой муж.
С тяжело бьющимся сердцем, счастливый, я потянулся к ней, чтобы заключить её гибкий стан в свои объятия. Но мама совершенно для меня внезапно вдруг отпрянула назад и помахала перед моим носом пальчиком:
— Но-но, сын... Никто из Вас больше не притронется ко мне без обряда Таинства! Даже и не думайте. Хватит уже грешить! Да и после Таинства не забывай, — днём я для тебя добропорядочная и честная мать, и только ночью ты вправе от меня требовать, чтобы я разделила с тобой твоё ложе!
Я только грустно вздохнул и с любовью взглянул в её красивые бездонные глаза:
— Ничего, мама, я подожду до вечера..
Мама в ответ только застенчиво потупилась.
Продолжение следует.
