трусики и кладу их в сумочку. Надеваю туфли и спешу на встречу неизвестности...
Стуча каблучками, поднимаюсь по лестнице. А вот и дверь с номером 17. Звоню.
Открывает дверь высокий, спортивного вида мужчина лет 45.
— Заходи.
— Спасибо Господин.
Он проводит шершавой ладонью мне по щеке, я смотрю в его чёрные глаза
— Если захочешь прекратить, скажи «Ханс». Не передумала?
— Нет. Господин.
— Иди в комнату: — он шлёпает меня по попе. Будешь учиться послушанию.
Пол в большой комнате был устлан ковром. К потолку и стенам прикреплены кольца, в углах стояли какие-то приспособления, смысл которых мне ещё предстояло узнать.
— Подай стек!
— Вот это? — Я взглянула на него и протянула чёрный гибкий прут. Он с раздраженным видом взял его.
— Стань сюда! Чувствую, как он поднимает сзади юбку прутом.
— Подними юбку! Выше! Ещё! Нагнись!
Я слегка нагибаюсь. Первый удар я стерпела! Второй заставил меня взвизгнуть. От третьего я сорвалась с места с криком: «Хватит! Выпусти меня отсюда!» Он схватил меня за руку и грубо швырнул на пол, я упала на колени. Стек со свистом опустился на мою спину, ягодицы, ещё и ещё.
— Теперь ты будешь послушной девушкой? Продолжить?
— Нет!
Стек обжёг попу.
— Да, Господин. Я буду послушной девушкой, Господин.
Хлёсткий удар по попе.
— Ай!
— Не сметь смотреть мне в лицо! Тебе понятно?
— Понятно. Господин.
— Встань, разденься.
Я встаю с колен, дрожащими руками снимаю юбку и футболку, в голове путаются мысли, я в шоке.
— Встань на середину комнаты, руки за спину!
Стою по стойке смирно с заведенными за спину руками и выгнутой вперёд грудью с торчащими сосками. Он одевает мне ошейник. Зажимает каждый сосок клипсом с грузиком на цепочке. Мне больно, и одновременно это возбуждает меня...
— На колени, сука. Соси!
Никогда я не делала так старательно минет. Вдруг его рука вцепилась на затылке в волосы, он грубо и беспощадно начал ебать меня в рот. Огромный член в горле, по моим щекам текут слёзы, я задыхаюсь. На минуту он немного выходит, а затем продолжает вновь.
— Целуй руку и стек, которым порол тебя, тварь!
Я целую ему руку и покрываю поцелуями прут от рукояти до конца.
— Ляг на спину и подними ноги! — Он указывает прутом на скамью.
— Да, Господин. Не подымая глаз, я подхожу к скамье, ложусь и широко развожу ноги, прижимаю колени к груди. Я сильно возбуждена. Мой мучитель резко и до конца входит в меня. Грубо, сильными толчками еб*т. Сладкая судорога, ещё, и ещё... Я кончаю.
— Теперь в жопу, тварь!
— Нет!!
— Что? Подай стек!
— Да! Я хотела сказать, Да!
— Стек!
Стоя на коленях, протягиваю прут. Боже! Как я смогла сказать нет! Как только смогла! Сама виновата.
— На локти. Десять ударов. Считай...
... Головка, раздирает узкий сфинктер, втискивается в меня. Я пальчиками раздвигаю пошире ягодицы. Впустить, впустить его в себя...
После он спросил: Почему же ты не сказала слово?
— Я забыла его.
На полусогнутых ногах спускаюсь по лестнице. Сажусь в машину. Измученная задница отвечает резкой болью. Завожу мотор и еду домой. Ужасно? Да! Но что-то в этом есть. Захочу ли я ещё такой встречи? Теперь я принадлежу ему...
