«люкс» в «Плазе», — закинул Майк пробный камень.
— «Люкс»?!! Ах, значит, это был «люкс»?!! — милое личико покраснело. Блондиночка просто задыхалась от возмущения. — Значит комната в придорожном мотеле для тебя номер-люкс?! — она вскочила на ноги, — Ну, Майк, ты и скотина! Мало того, что подарил какую-то дешевую косметичку, так еще и этот клоповник называет «люксом»!
— Хелли, детка, ну прости меня! — молодой человек встал следом, — просто я+ Короче, со мной тут вчера история приключилась+ — он подошел к секретарше вплотную, уже уверенный в своей правоте. Протянув руки к копне пушистых светлых волос, Майк как бы невзначай стал легонько теребить правое ухо красотки. — Представляешь, — продолжал он, — был вчера в стрип-клубе, а там, у танцовщицы была такая же точно картинка, как у тебя.
— Мне щикотно! — девушка отстранилась, — и что с того? Какое мне дело, если какая-то курица сделала такую же?! И давно ты шляешься по стрип-клубам?
— Да так, — пальцы Майка скользнули за ухо блондинки, — заглянул пивка попить после работы, — показалось, или он, и правда нащупал небольшой желвачок под кожей? — Хелли, сладкая моя, а что это за цифры на крыльях твоей бабочки? — С этими словами он придавил обнаруженный бугорок, начав считать про себя — двадцать один, двадцать два, двадцать три+
Глаза девушки округлились, в них отразились испуг и растерянность. На счете — «двадцать шесть», Хельга дернулась, попытавшись вырваться из рук Майка, но не тут-то было!
— Что ты делаешь?! Отпусти, Майк, мне больно! — блондинка заверещала. Однако Майк твердо решил довести эксперимент до конца, и через пару секунд стройное тело в его объятьях дернулось последний раз и обмякло. Глаза девушки закрылись и Хельга, безвольным кулем, повисла на руках молодого человека.
Обворожительная молодая немка, «родом» из Франкфурта, с которой Майк уже не раз занимался сексом, и знал несколько лет, оказалась всего лишь синтетической куклой+
***
Кожа нестерпимо зудела, во рту было сухо, как в Неваде, а тело сотрясала сильная дрожь. Однако страх, что в комнату могут неожиданно заглянуть подстегивал и Тим удвоил усилия.
Не обращая внимания на лежащего на полу в луже крови Колина, он с остервенением переворачивал вверх дном все, что попадалось на глаза.
— Он сам виноват, сам+ — Бубнил он себе под нос как заведенный, — сам, сам, сам+ Я просто защищался+ Он же знал, что мне надо, он мог дать в долг, в конце концов!
Тим обливался холодным потом, который струился по лицу ручьями, застя глаза. Очередная мокрая струйка кралась вдоль спины. Тим терпел из последних сил, стараясь не завыть от отчаяния.
Все были против него! И Колин, который отказался дать ему дозу, и ломка, выворачивающая тело наизнанку, и даже липкие струйки пота, мешающие искать+ Тим с упорством барсука копающего нору, рылся в очередном ящике стола. Бумаги, какие-то фотографии, револьвер, все летело в сторону. Стоп! Револьвер? Тим резко развернулся и кинулся копаться уже в куче бумаг и белья на полу. Взяв в руки увесистую машинку, он откинул барабан и тихо заскулил. Патронов не было.
В ярости он подскочил к бездыханному телу и стал с остервенением его пинать, рыча сквозь зубы проклятия.
Довольно быстро выдохнувшись, он плюхнулся на кровать. Перед глазами все плыло, а лицо было мокрым. Тим вздрагивая, хватал ртом воздух. Проведя рукой по лицу, он вдруг понял, что это уже не пот, а слезы. Тим всхлипывая, плакал на кровати, в комнате своего бывшего друга, которого зарезал четверть часа тому назад+
Он протянул руку и поднял с пола бейсбольную биту, которой на него замахнулся Колин пытаясь выпроводить из комнаты. Как и когда-то, она была усеяна подписями игроков их команды. Вот и его собственная подпись+
Тим был отличным питчером и великолепно кидал мяч. Можно сказать,
